Художники Омска и Омской области (1928–1937): учебное пособие

В последний год жизни тяжелобольной Дмитрий Степанович планировал заняться не только живописью, но и «искусствоведческо-литературными делами». Его интерес к изобразительному искусству Сибири в целом конкретизировался на роли отдельной личности в историко-культурном процессе: «…и последнее – я не оставляю мысли написать о Россомахине. Вы его знали хорошо не только как художника, но и как человека, честного коммуниста. Не выберете ли время черкнуть несколько строк о нем». Серьезность намерений Суслова в этой области косвенно подтверждает тот факт, что он сохранял письма и документы, касающиеся сибирских художников. После его смерти вдова Суслова передала часть архива, включавшую и переписку, одной из исследовательниц, у которой «чемоданчик» с документами был украден.

Настойчивое обращение к теме провинциального искусства и деятельности местных художников можно расценивать как способ самопознания. Стремление сохранить и передать во времени сведения о себе и своих современниках говорит не только о достаточно высоком уровне самооценки и осознании своей роли в историко-культурном процессе, но и демонстрирует одну из форм самосохранения творческого сообщества в условиях естественнонаучного тотального утилитаризма. В отдельных случаях эта тема приобретает оттенок исполнения некоего долга перед в лучшем случае недооцененными, в худшем – несправедливо обвиненными товарищами по цеху. Обращает на себя внимание и то обстоятельство, что художники, обращавшиеся к истории провинциального искусства, руководствовались сугубо личными пристрастиями, не заботясь о восстановлении по возможности полной картины культурного процесса. Е. Крутиков и А. Амосенко, например, сосредоточили усилия в основном на том, чтобы воздать должное обществу «Новая Сибирь». Сохранить для потомков деятельность АХР в Сибири в их планы явно не входило. Отсутствие определенных исследовательских навыков, по-видимому, явилось основной причиной того, что планы остались в большинстве своем нереализованными. Разобщенность усилий приводила к тому, что почти каждый, пытавшийся воссоздать картину провинциальной художественной жизни, начинал работу заново, по сути дела с «нулевого цикла». Показательным является тот факт, что Д. Суслов, в 1930-е гг. учившийся и активно работавший в Омске, не упоминает ни одного из современных ему исследователей.

В 1970-1980-х гг. в центральных издательствах были опубликованы работы, освещающие развитие изобразительного искусства в Сибири и в Омске. На рубеже XX—XXI вв. активизировалось изучение художественной жизни Омска. Вышли в свет работы Л. П. Елфимова, И. Г. Девятьяровой, Ж. Е. Левиной, И. В. Спириной, а также издания, подготовленные коллективами музея изобразительных искусств, Либеров-центра, посвященные отдельным художникам и динамике художественного процесса в Омске.

Несмотря на это, роль художественной интеллигенции в формировании советской культуры остается малоизученной. Между тем в сложнейший период конца 1920 – начала 1930-х гг. в Омске велась активная работа по сохранению и распространению художественной культуры методами собирательства, изучения, просвещения, пропаганды, тиражирования. Ощутимым результатом деятельности Ф. Мелехина, Е. Крутикова, Я. Амосенко стали, например, фонды музея изобразительных искусств, имеющие уникальную коллекцию современного искусства. Имена художников и общественных деятелей, стоявших у истоков формирования омского художественного сообщества, сыгравших огромную роль в становлении художественного образования в Омске, сейчас забыты.

Восстановление памяти об основателях омской художественной школы, активизация изучения опыта работы и выживания омской художественной интеллигенции в сложнейших условиях являются главными задачами этого пособия, особую актуальность имеющего в свете подготовке к 300-летию Омска.

Литература:

Девятъярова И. Г. Художественная жизнь Омска XIX – первой четверти XX в. – Омск: Изд-во «Лео», 2000. – 144 с.

Елфимов Л. П. Кондратий Белов. Народный художник России. – Омск, 1997. – 175 с.

Левина Ж. Е. Художественная интеллигенция Западной Сибири в системе советской культуры. – Омск, 2004. – 275 с.

Соловьева-Волынская И. Н. Художники Омска. – Л., 1972.

2. Источниковедческая база исследования

Получить информацию о человеке, обществе, государстве, о событиях, происходивших в разное время и в различных частях мира, можно только опираясь на источники.

Общая совокупность источников составляет проекцию культуры во времени. Специалист должен уметь отыскивать и выбирать те виды источников, которые особенно важны и интересны для определенной науки, уметь ставить вопросы, находить в источниках ответы и интерпретировать эти данные в соответствии с современным уровнем науки и культуры.

Есть минимум два подхода в определении источника, имеющие глубокую методологическую основу, вызванную разным пониманием познания.