Худший друг

Митя задержал палец над ее номером, но потом просто его отбросил. Что он скажет? Не бросай трубку, это не то, что ты подумала? Да она даже не поднимет.

Митя взъерошил волосы, не зная что ему делать. Покупать огромный букет, скрестись под дверью, устраивать очную ставку со звонившей и доказывать, что она ничего для него не значит? Может быть это сработает? Жестоко, но это не оставит шанса сомневаться. Митя еще раз вошел во входящие, набирая номер, который уничтожил его идеальное утро, а все кто портят его жизнь, обязаны за это ответить.

Мира проснулась с головной болью, и ощущением, что в глаза засыпали килограмм песка. Но сквозь прикрытую дверь пробивалась полоска света и вместе с ней, аппетитный запах. Мира поднялась, чувствуя неприятный озноб, который бывает во время простуды, и прошла на свою кухню.

— Ты вовремя, — обернулся Ян, отставляя в сторону вымытую тарелку.

— Что ты делаешь? — Мира залезла на стул с ногами, глядя как на плите стоит кастрюлька.

— Перцы фаршировал. Сомневаюсь, что у меня получилось так же вкусно, как и у тебя, но я старался.

Мира с удивлением наблюдала за тем, как он открыл крышку, и выложил вначале на одну, а после на вторую тарелку по фаршированному перцу. — Осторожно, горячий.

— Я не голодна.

Она отставила тарелку подальше и грустно улыбнулась.

Это ли не то, чего она хотела совсем недавно? Ян рядом, здесь и сейчас…

— Слушай, у меня для тебя кое-что есть. Не думаю, что это будет приятно слушать, но… Наверное, я должен тебе это включить.

Ян повертел в руках мобильный, будто бы еще колеблясь, а после, зашел в аудиосообщения.

— Да по*уй мне на нее. Я еще за пи*дой не бегал. Разницы никакой нет, внутри они бл*ть, все одинаковые.

Голос был знакомым. Почти родным. Почти. Если бы не все слова, которые лились из динамика. Грязные и ужасные. Позволял ли себе Митя при ней настолько нецензурно выражаться? Точно нет.

— Это обо мне? — она подняла глаза полные слез, и размытый силуэт Яна приблизился к ней.

— Слушай, Мира.

— … Выкинь ее где-нибудь посреди трассы, я е*ал ее истерики. Телефон и деньги тоже забери, пусть за автостоп наяривает, шкура.

— Выключи, — Мира поморщилась не в силах больше этого слушать.

— Это не о тебе, это ещё об одной. Такой же как и ты. Он не разделяет.

— … Что я себе ещё одну шлюху не найду? У мяса все равно короткий срок годности, это протухло.

Запись закончилась, и Мира посмотрела на Яна, сидящего в её ногах.

Он достал из кармана второй телефон, ее, и положил на стол рядом с ней.

— Он звонил уже два раза.

Мира продолжала смотреть на Яна, как-то отстраненно, словно ее и не было в этом теле.

Внутри что-то окончательно сломалось. Мира чувствовала себя игрушкой, попавшей в руки злобному мальчишке, который вначале вырвал их суставов руки, после выдернул волосы, прожег спичкой глаза, и от злости пнул, как футбольный мяч, который ему так и не подарили.

Внутри все так же было зябко, как будто смерть действительно накинула на плечи свое черное одеяние.

Телефон завибрировал снова, и Мира взяла его в руки.

Ее опустошили до последней капельки. Вынули все, что было внутри, и так хотелось чем-то это заполнить. Нет, она не была шлюхой, как говорил Ян, не была мясом, как считал Митя. Она просто хотела любви. С рождения, с детства, хоть на минуту в этой гребаной жизни она хотела чувствовать, что ее кто-то любит.

Мира подняла трубку, не отрывая от Яна своих глаз.

— Через полтора часа буду у себя дома, — проговорила она, не желая слушать, о чем говорили по ту сторону, и сразу же нажала отбой.

— Сейчас нет пробок, часа пол ехать, — хмурясь проговорил Ян, когда она притянула его за голову, ища в обычном поцелуе спасение. Стягивая платье, и ища исцеление в прикосновениях, вакцину в горячем дыхании, и таблетку в резких толчках.

Ей. Просто. Хотелось. Любви.

***

Мира вышла из такси, кутаясь в старую курточку, которую отыскала дома. Машину Мити она увидела ещё как они только въехали во двор. Дверь открылась, стоило ей появиться в поле зрения.

— Мира!

Она опустила глаза в землю, следуя к машине, и обхватывая себя руками.

— Позволь, я все объясню тебе…

Мира подняла на него заплаканное лицо, и заметила, как между бровей мужчины, пролегла морщина. Он огорчился? Да ладно.

— Выходи, — крикнул он, ударяя ботинком по колесу машины.

Дверь открылась и оттуда показалась ещё одна девушка. Тушь размазалась по ее лицу, очевидно, что она тоже плакала.

— Говори, — скомандовал Митя, и девушку передернуло.

— Я обычная шлюха, которая названивает ему, и очень радуется когда он приезжает мною попользоваться. Я очень люблю деньги и дорогие подарки, это все что нужно мне и сотням мне подобных. Но теперь, когда он встретил тебя, ему никто не нужен. Потому что ты не такая как мы.

Мира с ужасом посмотрела на девушку. Она была запугана, в этом даже не стоило сомневаться, как и в том, что текст который она произносила, вряд ли принадлежал ей. Ни одна девушка, какой бы она не была, не скажет о себе такого вслух по доброй воле.

— Ты отвратителен, — Мира скривилась и хотела пройти мимо, но Дима схватил ее за плечо, не позволяя этого сделать.