Худший из миров. Книга 7 (СИ)

— Только, пожалуйста, не отгрызи мне руку. Я невкусный.

Бедолага пользоваться предоставленной возможностью не стал, нет, разумеется, все двуногие были подлыми, но этот парнишка ненавидел треклятого Фырфырфора, да ещё и от зелёных вонючек отбиться помог. Барсук дождался пока эльф уберет руку, а после сомкнул пасть сделав глоток какой-то пахнущей травами маслянистой жидкости.

Секунд через десять Бедолаге подурнело, те раны, что нанесли вонючки, начали сильно болеть и за кровоточили. Барсук даже заскулил в душе проклятая очередного подлого двуногого.

— Так и должно быть, — миролюбиво пояснил парнишка, — сейчас отвар выгонит яд из крови, а после раны начнут затягиваться и станет легче.

Ответом Астеру послужило злобное рычание, после которого зверь уронил голову и прикрыв глаза жалобно заскулил.

— Теперь я сделал все от меня зависящее, — Астер ещё раз оглядел бесчувственное тело зверя и направился прочь к своей тележки. Впрягшись словно заправский рикша, эльф сделал пару шагов, когда до его ушей донеслось протяжное поскуливание. Астер остановился и напряжённо прикрыл глаза. Зверя было жалко, барсук был разумным, это подтвердили его действия, да фраза о том, что Астер сделал все была откровенной ложью самому себе. Не все он сделал. Было у эльфа ещё кое-что в загашнике. Ещё раз тяжело вздохнув парнишка открутил заглушку одной из ручек тележки и достал из миниатюрного тайника золотистую ампулу размером с фалангу мизинца. Эссенция божественного исцеления была вещью уникальной и в продаже встречалась крайне редко, мало того, что это зелье наполняло полностью все шкалы, так ещё и травмы полностью излечивало. Данный пузырек достался Астеру от отца в первый день пребывания в «Другом мире» и стоил он довольно дорого. Такие эссенции особо ценились у привязанных, они помогали восстановить тело до идеального состояния после различных перипетий, не теряя драгоценную жизнь.

— Нежили богато и не фиг начинать, произнес себе под нос Астер и направился к зверю.

Бедолага в этот не простой момент прибывал вне сознания, он морщился, скулил от дикой боли и ерзал мордой по пляжному песку. Астер ухватился за нос, задрал его немного к верху и раздавив пальцами ампулу, влил жидкость в пасть зверя.

Вот теперь Астер сделал все от него зависящее, или по крайней мере то, что мог сделать по максимум. И самое интересное, что Астер ощущал правильность своего поступка.

На душе было легко и Астер уже третий час брёл по лесной дороге волоча свою груженую тележку. До города оставалось не так уж далеко, нужно было всего-навсего выйти на край леса и вдоль полей брести ещё час, когда на встречу парнишка вышли старые знакомые.

Пятерка вооруженный бойцов перекрыла тракт у самого выхода из леса.

— Это он, — с изрядной долей подхалимства указал пальцем на Астера Торк здоровяку орку, — Сим, это он нас слил, а после и все ништяки с того мутанта прикарманил.

— Ай, как нехорошо! — ощерив пасть довольно произнес орк с дубиной на плече, — разве тебе не говорили, что слабых обижать нельзя?

— А еще, делиться нужно, — добавила эльфийка затянутая в кожу и с арбалетом на перевес.

Третьим участником банды был человек, судя по шмоткам и посоху маг, и он ничего говорить не стал. Зато, старые приятели гоблины принялись заливаться соловьём на предмет чего они такого сотворят с чистоплюем эльфом.

— Ты давай, малой, не тяни. Выкладывай чего из твари выбил и может быть твоя смерть будет быстрой.

На сей раз Астер сделал работу над ошибками и теперь нож не валялся на дне телеги, а висел в ножнах на поясе. Астер неторопливо достал нож и выставил его лезвием к неприятелю. Выглядел он эльф столько нелепо и уморительно, что явные головорезы аж заржали. Смех отморозков долго не продлился в какой-то момент из кустов с правой стороны совершенно бесшумно появилась массивная туша огромного барсука. Зверь разом кинулся в толпу ржущих отморозков. Работа когтей и зубов была настолько быстрой, что тройка высокоуровневых бойцов ничего не успела понять, следом за приятелями отправился и Крюк, а вот с Торком барсук решил поиграть. Сейчас гоблин орал благим матов, а здоровый барсучара прижимал гоблина к земле своей тяжелой лапой.