Хулиган

Две пары невинных детских глаз смотрели на меня в упор.

– Девочки, э-э… не ссорьтесь… – промямлил, нервно теребя руку пупсика.

Однако, проигнорировав мою просьбу, сестры одновременно надулись. Миг, и в уголках их прозрачных глаз замаячили слезы, уже спустя пару секунд сменившиеся солеными ручьями.

Вот черт.

– Кризис трех лет во всей красе! – мама улыбнулась и, не обращая внимания на двух мелких плакс, погладила меня по плечу. – Я рада, что ты приехал, сынок!

Последний раз мы общались весной. Потом они с близняшками улетели на лето в Крым и вернулись лишь неделю назад.

– Я приехал только потому, что твой Вадим в командировке, – пожал плечами.

– Дорогой, может, уже пора закопать топор войны? Я буду счастлива, если вы с Вадиком найдете общий язык.

– Мам, ну не начинай а?!

Тем временем Кира и Мира прекратили рыдать и, умяв пару шоколадных конфет, забрались ко мне на колени, вытирая ручки о мою белоснежную футболку.

– Девочки, идите полдничать! Скоро придет преподаватель по вокалу!

– Не коцю!

– И я не коцю!

– Зачем им вокал в три года?! – вопросительно выгнул я бровь.

– Сынок, с тобой занимались пением с двух лет.

– Наверное, поэтому я не могу взять ни одной ноты, – хмыкнул, на что мама лишь снисходительно улыбнулась.

– Зато живопись и спорт дали свои плоды! Я до сих пор храню некоторые твои рисунки. Жаль, ты не стал развивать свой талант.

– Мам… – выставил ладонь в предупредительном жесте, прогоняя не самые радужные мысли.

Да, когда-то у нас была нормальная семья. Ну как нормальная – родители помешались на раннем развитии, с утра до ночи гоняли меня по кружкам: рисование, музыка, хореография, три вида спорта, шахматы, само собой, и пара языков. Отец не скрывал, что мечтает вырастить гения, поэтому меня отдали в школу в шесть лет. До седьмого класса, завоевывая очередной титул или медаль, я с усердием поддерживал красивую семейную легенду, что собираюсь пойти по стопам своего знаменитого прадеда, посвятив жизнь науке.

А потом заезженная пластинка дала сбой.

Мать узнала об измене отца и подала на развод.

Мне было двенадцать, когда привычный мир рухнул. Мы с мамой съехали из загородного дома, обосновавшись в небольшой квартире в центре. Я перестал общаться с отцом, расценив его поступок как предательство. Через какое-то время показалось, что жизнь вошла в привычное русло: мама устроилась на хорошую работу, я освоился в новой школе, завел друзей…

А потом появился Вадик, и все окончательно рассыпалось.

– У девочек начинается занятие. Алик, пойдем пить чай? – сказала так мягко, с присущей только ей одной теплотой.

Уголки губ дернулись – я не смог сдержать грустной улыбки, глядя в ее полупрозрачные голубые глаза. Все такая же тонкая и звонкая. Улыбчивая. И очень женственная. Даже не верилось, что ей уже за сорок. Мама выглядела на тридцать с небольшим.

– Мне уже пора, – поднялся, быстро накидывая толстовку, не зная, куда деть руки.

Странное волнение железными тисками сковало грудную клетку. Вновь вернулся почти на десять лет назад – в тот период, когда чувствовал себя беспомощным слепым котенком, брошенным подыхать. И так каждый раз, когда мы встречались. Поэтому старался минимизировать общение, наблюдая за их новой жизнью со стороны.

– Сынок…

Поморщился, поймав ее участливый взгляд.

– Все хорошо. Правда.

– Не стоило приносить девочкам столько игрушек. Ты скупил пол «Детского мира»? – Ма взяла меня под руку, провожая до ворот.

– Для будущих невест ничего не жалко. – Я подмигнул и откланялся.

POV. Катерина

Обед прошел легко и весело. Надежда Павловна поставила чайник, достала из холодильника шоколадный рулет.

– Ой, спасибо, но я больше ничего не хочу!

– Катюша! – моя наставница и по совместительству добрая фея покачала головой. – Нет уж, милая. Еще никто не уходил с этой кухни, не отведав мой фирменный рулет. – Тебе точно нужно больше кушать. Посмотри на себя – кожа да кости! – она всплеснула руками.

– Ну, если только небольшой кусочек… – хихикнула, с наслаждением втягивая запах шоколада, распространившийся в воздухе.

Надежде Семеновой было уже хорошо за пятьдесят, однако она выглядела свежей и ухоженной, и даже несмотря на плотный рабочий график находила время для занятий спортом. Ни разу не пожалела, что на первом курсе выбрала ее своей научной руководительницей. Мы как-то сразу сошлись: постепенно стали друг для друга гораздо ближе, чем просто преподаватель и студент.

За время обеда мы уже успели обсудить последние новости, затронув, конечно, и тему моего преподавания. Я не стала посвящать наставницу в свои проблемы. Если быть точнее, умолчала имя главной «проблемы». Зачем? Итак сбилась со счета, сколько раз она меня выручала. Только в ситуации с Измайловым вряд ли это возможно. Если даже декан при упоминании его имени начал заикаться. Не хотелось усложнять Надежде Павловне жизнь.

Тем не менее я прекрасно провела время, даже смогла отвлечься. Хаос в голове немного улегся. Мы уже прощались в прихожей, когда раздался настойчивый звонок.