Хулиган. Его тихоня

7.3. Серьезное осознание

POV Леша

Я застыл от гнева, борясь с собственным самообладанием. После начал гневно расхаживать по комнате. Но все никак не мог выбросить из головы слова Ксюши и дрожь в ее голосе.

Я закрыл глаза, чувствуя себя встревоженным.

А все из-за того что я испугался за нее, почувствовав ее страх на своей шкуре. Ее слова вклинились в мой мозг, терзая его, и я больше не мог контролировать свой гнев.

— Блять! — я швырнул телефон через всю комнату, увидев парочку, целующуюся на диване Черепа, и заставив их выбежать вон. — Тупой ублюдок!

— Ты чего? — спросил Влад, появляясь рядом со мной.

Даня тоже пришел на мой крик.

— Лех, в чем дело?

— У него есть ее номер! — мой голос был низким и напряженным от гнева и тревоги. — Как, блять, он узнал ее номер?!

— Может, она сама дала его? — предположил Рябинин, стискивая челюсти.

— Она этого не делала! — я гневно провел рукой по волосам. Мне хотелось что-нибудь сломать, хотелось причинить кому-нибудь боль. — Ксюша сказала, что он звонил ей задолго до того, как я с ней познакомился. Он молчал, но сегодня, блять, она его услышала!

— Что он сказал? — спросил Даня.

Я едва ли не со свистом повернулся к другу.

— Он ничего не говорил! — рявкнул я. — Ксюша сказала, что он дышал и стонал ей в трубку. Она не поняла, почему, а я, блять, понял! — я схватил кружку, попавшую под руку, швырнул ее в стену, разбивая на миллионы осколков, а потом прорычал: — Этот ублюдок дрочил себе на ее голос!

— Твою мать… — пробормотал Влад себе под нос.

— Вот именно! — тут же огрызнулся я. — Твою мать! Какого хера он смог зайти так далеко без нашего ведома?!

— Успокойся, Лех, — призвал меня к спокойствию Громов.

Я поднял телефон, который, к счастью, упал на диван, не разбившись, и ткнул в него пальцем.

— Громов, она сейчас, блять, до смерти напугана! А ты хочешь, чтобы я успокоился?!

Он что-то пробормотал себе под нос, а потом, покачав головой, обратился к другу:

— Влад, позови Черепа и скажи ему, что вечеринка окончена. Поинтересуйтесь у тех, кто следит за этим ублюдком, где он сейчас находится.

Рябинин кивнул, а я в это время пытался справиться со своей яростью, глядя, как он отправился на поиски Черепа. Я почувствовал, как Даня положил руку мне на плечо, и перевел взгляд на него.

— Лех, а ты ведь всегда был таким спокойным, что бы ни происходило, но с Ксюшей… — он замолчал и убрал руку с моего плеча. — Иди к своей девушке. Я обо всем позабочусь.

Я застыл на секунду, а затем, оставив Даню на месте, со всех ног помчался на улицу к своему мотоциклу. Я даже не потрудился надеть шлем, чтобы не терять драгоценное время. Я слишком сильно торопился, чтобы размениваться на эту мелочь.

Пока я ехал, в голове всплывали воспоминания, которые, как я думал, были заперты в глубоких недрах моего мозга. Воспоминания о крови, открытых ранах и синяках. Воспоминания о криках, слезах и боли от всего этого.

Блять!

Не сейчас!

Только не сейчас!

Усилием воли я выбросил все из головы, не собираясь зацикливаться на прошлом. То, что произошло, больше никогда не повторятся. И я собирался сделать все, чтобы этого не произошло!

Направляясь к Ксюше, я понял, что начал подчиняться своим чувствам, а не разуму.

Я думал, что уже все решил для себя. Я ведь не собирался еще сильнее углубляться в отношения с Ксюшей. Думал, что больше не стану делать ненужных глупостей. Но, блять, я не мог просто спокойно сесть и оставить Ксюшу в таком состоянии одну.

Я переживал за нее. Наконец я признался себе в этом. Но это было все, что я собирался к ней чувствовать. В конце концов, Ксюша была важной частью плана, чтобы выследить этого гребаного ублюдка, за которым мы охотились. Я был вправе беспокоиться за нее.

Приехав к дому и быстро влетев на нужный этаж, я стал ожесточенно тарабанить в дверь. За ней послышались робкие шаги, потом пару секунд тишины, а затем дверь распахнулась. Ксюша предстала в темной прихожей, одетой в пижаму, в виде тонкой рубашки и штанов. Ее волосы были собраны в беспорядочную шишку на макушке.

Я не сразу осознал, что затаил дыхание при виде нее.

С ней все было в порядке.

Я попытался успокоить колотящееся сердце, глядя на Ксюшу.

Она была цела и невредима.

Наконец мое дыхание выровнялось.

— Что ты здесь делаешь? — прошептала она, выходя из квартиры, ко мне на лестничную клетку.

Когда она оказалась под тусклым светом и мои глаза встретились с ее, то тут же понял, что она ни хрена не была в порядке. Тон ее голоса был холодным и безэмоциональным. Ее лицо было безжизненным, глаза красными, а щеки мокрыми с небольшими красными пятнами. Ее лицо и губы было мертвецки бледными.

У меня все сжалось внутри, а затем во мне начала стремительно подниматься волна ярости, с которой я стал бороться, не желая напугать Ксюшу еще больше.

— Я был неподалеку, решил заехать, — солгал.

Она опустила глаза и тихонько пробормотала:

— Ясно.

— Иди сюда, — мягко приказал я, испытывая непреодолимую потребность прикоснуться к ней и почувствовать ее своей кожей.