Бабушка остановилась сверля папу гневным взглядом.
Папа же с печальным взором ждал когда тёща угомонится, вежливо предоставляя ей право, как он говорил "выговориться до донышка".
- Скажешь, нам на их обряды и их беды чихать? Так ведь они нас во сто крат больше ненавидели, чем свою же паству! Пока не пришли к власти большевики, мы и носа высунуть боялись! Боялись за вот таких остолопов, каким ты был... помнишь, каким ты был в двенадцать лет? Как озорничал Силой! Как вот этот...
Бабушка кивнула на Колю, от чего тот немедленно почувствовал себя виноватым.
- А в те времена именно за детей нас и ловили! И сжигали! Потому, что вешать было не положено по их законам и хоронить тоже. А не хоронили потому, что верили, будто мы после смерти обязательно восстанем из могил как нежить и будем их преследовать. И вот из-за этого бреда нас сжигали. Всех! Семьями! Как семью Дарьи -- со старшей сестрой и младшим братом. Их тоже считали "отмеченными дьяволом". И после этого ты будешь говорить, что они "несут добро"?!
Наступила долгая тягостная пауза. Даже кот Васька скорчил печальную мину, соскочил с серванта и убрался в угол.
- Я не спорю с тем, что было когда-то, - осторожно начал возражать папа. - Я говорю о том, что есть сейчас и каким принципам они следуют. И даже если они не так давно поступали подло и гнусно, то это не значит, что и их принципы таковы. Те, что записаны в их Библии.
- И ты хочешь сказать, что они будут после всего, что натворили, следовать этим своим принципам?! - подбоченившись прорычала бабушка. - тем, что у них в Библии написаны?! Да они даже сейчас им не следуют! Что, не так разве?! Смотри: среди их священников почти никого нет, чтобы не был толстым и жирным. А среди наших? Получается, что мы, а не они избегают греха чревоугодия. И так по всем другим грехам!
- Но, тем не менее, они здесь, они не творят зло, что когда-то. И нас постоянно призывают забыть зло. Простить, чтобы начать жизнь с чистого листа. Ведь реально, они под контролем. Так же как и мы. И они под бОльшим контролем чем мы.
- Потому, что мы Статусные! Статусные ведьмы и ведьмаки! Статусные кланы! Мы никогда не предавали! И не предадим, потому, что это НАША власть! Мы за неё и она за нас!
Коля, тем временем, подобрался к сидящему в углу коту и присел рядом.
- Ты как? Что-нибудь понимаешь? - спросил он у Василия. - Я уже запутался кто прав, а кто нет. Ты мыслишь вместе. Может подскажешь?
Васька почему-то стал печальным. И прижал уши к голове.
- Чую что оба правы. Но сам не понимаю почему. Да и мне трудно... принять что эти... из церквей, не враги нам. Не враги сейчас. Ведь нас, Баюнов, тоже сжигали. Как "сатанинских отродий". И мы, Баюны, все, это хорошо помним.
- Немцы-нацисты зло творили. Так что, скажешь и их простить? - напористо возразила бабушка на очередной выпад папы. Но тот не растерялся.
- Кстати Ратенфенгер по национальности немец. И не нацист. Его тоже ненавидеть?
- А кто такой этот Ратенфенгер? - удивился Коля не рассчитывая немедленно получить ответ. Ведь взрослые были очень увлечены. Но неожиданно таки получил.
- Это твой новый знакомый. - Обернувшись в сторону сына, бросил папа. - Николас Ратенфенгер. Он, наверное, только имя-отчество назвал да?
Даже бабушка прервалась, чтобы пояснить.
- Вообще-то его изначальная фамилия не Ратенфенгер. Это прозвище, которое ему дали. Давно. Но со временем оно к нему прилипло и стало фамилией. Не такое популярное, как Шмидт...**
Но бабушка прервалась ненадолго. Снова вернулась к обличению церковников.
- И, кстати, нацистов ещё в войну перебили. И настоящих нацистов среди немцев было не так уж и много. А вот эти?! Эти-то как раз все остались! С прежними убеждениями! В войну предавали? Предавали! И ещё как предавали! Помнишь, как Псково-Печерские служили Гитлеру? Помнишь! И не они одни!***
- И какая сволочь Аненербе навела на Китеж?! Тоже они!