Хулиномика. Элитно, подробно, подарочно!

Начал-то я с того, что стодолларовых купюр в мире, оказывается, больше, чем однодолларовых. Ну, то есть что количество денег в стодолларовых купюрах больше – в этом я нисколько не сомневался, для этого достаточно того, чтобы их было не в сто раз меньше. Но в 2020-м стодолларовых купюр в мире было примерно 12 млрд – каждому американцу по 40 штук, то есть по 4000 долларов на брата.

Возникает вопрос: а где же все эти деньги? Что люди с ними делают? Ну, точно никто и не знает. Это же просто куски зелёной бумаги, рассеянные по всему миру. Но кое-какие идеи у меня есть. Люди в развивающихся странах (например, в Беларуси) хранят свои сбережения в долларах, чтобы уберечься от инфляции местной валюты и общего недоверия к банковской системе. И, наверное, понятно, что есть некоторые личности, которые предпочитают нал, чтобы уходить от налогов, покупать и продавать наркотики, женщин и украденные предметы искусства.

Весной 2020-го года (я про первый год пандемии коронавируса), множество калифорнийских магазинов закрылись на карантин. Но некоторые из них были отмывочными пунктами наркомафии. У дилеров возникла серьёзная проблема: как оприходовать огромные горы кэша. Федеральные агенты не спали и за несколько недель эти горы просто изъяли, потому что магазину без покупателей становится очень трудно объяснить, откуда в кассе взялась куча денег.

Гардвардский экономист с подозрительной фамилией Рогофф пишет, что рядовым американцам жилось бы гораздо лучше, если бы стодолларовые купюры были запрещены. И пятидесятидолларовые тоже. Обычным людям это не доставило бы проблем, а вот преступникам сразу резко осложнило бы операции, ведь перемещать большие суммы денег незаметно стало бы гораздо сложнее. Таким образом все преступления, совершаемые за деньги, стали бы гораздо дороже. На мой взгляд, это вполне здравая мысль, и в том числе из-за этого я против появления 10-тысячных купюр у нас в России.

Рогофф указывает ещё на одно, менее очевидное преимущество избавления от крупных купюр. Так Федрезерву будет проще сжимать экономику (при необходимости), устанавливая отрицательные ставки. Каким образом?

Сейчас объясню. Мне, кстати, как законопослушному гражданину, идея нравится. В моменты, подобные коронакризисному, люди копят и ныкают деньги, потому что они испуганы. Но когда все одновременно начинают копить, экономика резко сдувается. В такие моменты задача любого Центробанка (и Набиуллиной, и Федрезерва) – борьба с подматрасными сбережениями путём снижения ставки. Чем ниже ставка, тем менее интересно держать деньги на депозитах, да и наличными тоже, потому что деньги дешевеют. А бизнесу, наоборот, становится проще занимать, инвестировать и нанимать новых сотрудников.

В ответ на коронакризис Федрезерв снизил ставку практически до нуля. Наш ЦБ не отставал и тоже снижал ставку до самой низкой в истории. При этом экономика всё ещё в плохой форме, безработица высока, но ниже нуля ставки опускать не получается.

Тут надо вспомнить о крупных купюрах. Даже минимально отрицательные ставки означают неуклонное уменьшение средств на счетах людей в банках. Поэтому если ЦБ сделает ставку слишком низкой, люди пойдут снимать деньги со счетов.

По словам Рогоффа, у обычных людей с небольшим остатком на счетах никаких проблем не возникнет. Он пишет, что на небольшие суммы негативная ставка вообще не должна распространяться. Проблема должна возникнуть только у тех, кто собрал громадные депозиты. Если каждый месяц сумма будет уменьшаться, скажем, на 3 % годовых, люди и организации будут вынуждены вкладывать деньги в экономику или по крайней мере тратить, а не держать их без дела.

Кто-то говорит, что сама идея отрицательных ставок повергнет рынки в шок, поэтому не стоит даже и пытаться. Джером Пауэлл, председатель Федрезерва в 2020 году, не раз говорил, что ФРС не рассматривает отрицательные ставки. Хотя у простого работяги без нескольких тысяч долларов на счету запросто может возникнуть вопрос: если всем станет немножко легче, а преступникам – немного тяжелее, может быть, стоит попробовать?

Разве плохо, если прятать чёрный нал станет труднее? Не знаю. Конечно, мне хотелось бы поменьше государства в жизни. Но и преступности хотелось бы поменьше.

16.5. Ставка и нормы резервирования

Теперь чуть более конкретно о том, что делает центральный банк. Примерно каждый месяц у Федрезерва собирается комиссия по открытым рынкам и устанавливает федеральную ставку фондирования. Это ставка по однодневным кредитам для банков. Нам вряд ли понадобится занимать деньги до следующего вечера, но у банков так заведено, что они берут и отдают, берут и отдают. Для экономики этот уровень довольно важен. На январь 2016 года эта ставка составляла 0.25-0.5 % годовых (то есть почти ноль), а перед кризисом 2007 года доходила до 5 %. Это годовых, то есть в день берётся 1/365 от этой ставки или 3/365, если деньги дают с пятницы по понедельник.