Хулио Кортасар. Другая сторона вещей

Если говорить обо мне, то вот уже много лет, как я уяснил для себя, что значит, в моем понимании, компромисс писателя в отношении латиноамериканской политики вообще, и хотел бы высказать сейчас свою окончательную точку зрения, тем более что ее можно экстраполировать на большую часть латиноамериканской интеллигенции, которая борется за признание и самостоятельность своих народов. Многочисленные марксистские теории, базирующиеся на понятии классовой борьбы, стремятся внушить нам, что единственно верные революции писатели – это те, которые принадлежат исключительно к угнетенному классу, или те, кто порвал со своим буржуазным или мелкобуржуазным прошлым, чтобы встать в ряды борцов за правое дело; они думают также, что такой писатель, как я, принадлежащий по своему происхождению и культурному развитию к мелкой буржуазии, – это только попутчик; позволю себе добавить, что большинство наиболее читаемых писателей Латинской Америки относятся именно к этой второсортной категории. Я же, вопреки этому утверждению, с самого начата решил, что лучше принять сложившуюся ситуацию, пусть даже на практике она окажется гибельной, учитывая уровень геополитического развития наших стран, – и тем самым скомпрометировал себя позицией борца за социалистическое будущее Латинской Америки, однако ради этой позиции я не отказался от всего того, что для меня необходимо и важно, то есть от системы культурных ценностей, благодаря которой я стал тем, чем я являюсь как писатель, и особенно от индивидуализма, который, разумеется, достоин критики в плане активного участия в военных действиях, но в плане литературного творчества и по сей день не может быть заменен никаким коллективным тождеством, никакой работой в команде и не может быть подчинен никаким ориентирам, основанным на политических критериях.[96]

В этой связи писатель уже в 1977 году потребовал опровержения от мадридской газеты «Пайс» по поводу интервью, которое взял у Кортасара для этой газеты испанский поэт и журналист Хосе Мигель Уллан. В этом интервью писатель был назван «воинствующим коммунистом». В коротком и вежливом послании он, не скрывая, однако, досады, потребовал от Хуана Луиса Себриана, тогдашнего главного редактора этой газеты, напечатать опровержение, поскольку «данное определение не соответствует истине и совершенно беспочвенно».