Хуторок в степи

– Ваше благородие, – сказал вкрадчивым голосом Аким Перепелицкий, – дак ведь люди скопляются для того, чтобы немножко заработать – ну, там окопать деревья, подвязать виноградник, полить сад… Все-таки лишняя копейка для бедного человека.

– Я не к тебе обращаюсь, – строго сказал околоточный, – а я разговариваю с господином арендатором.

– По-моему, нам с вами совершенно не о чем разговаривать, – сказал Василий Петрович. – Что же касается вашего утверждения, что здесь якобы происходит чтение каких-то запрещенных брошюр и тому подобное, то это плоды вашей досужей фантазии – не больше.

– Так зачем же вы здесь скопляетесь по ночам? – вяло спросил околоточный, для которого уже давно стало ясно, что облава провалилась, так как все равно ничего доказать нельзя.

– А скопляемся мы потому, – ответил Василий Петрович, делая ироническое ударение на слове "скопляемся", – что, с вашего позволения, я здесь читаю лекции.

– Ага, лекции? – встрепенулся околоточный.

– Да, – сказал Василий Петрович, поправляя пенсне, – популярные, общеобразовательные лекции по истории цивилизации, по литературе, по астрономии… Разумеется, в пределах программы, утвержденной министерством народного просвещения… Вас это устраивает?

– По астрономии… – неодобрительно покачал головой околоточный и сморщил толстый нос. – Конечно, если по утвержденной программе, то это ничего… можно…

– Ах, вы разрешаете? – воскликнул Василий Петрович с наигранным восторгом. – Вы разрешаете! Как это любезно с вашей стороны! Ну что ж… В таком случае не смею вас больше задерживать. Впрочем, может быть, вам угодно произвести обыск… изъятие… или как это у вас называется? – тогда сделайте одолжение. Сад к вашим услугам! – торжественно воскликнул Василий Петрович и сделал широкий, гостеприимный жест обеими руками, как бы желая обнять всю эту великолепную степную ночь вместе со всеми ее темными деревьями, костром, светлячками и созвездиями.

"Молодец, папочка, молодец!" – думал Петя, с восхищением глядя на отца, но в это время послышался шум платья и выбежала тетя.

– Что? Что? Что здесь происходит? – задыхаясь, проговорила она, с испугом глядя на околоточного и городовых.

– О, успокойтесь, ничего ужасного, – спокойно сказал Василий Петрович. – Господин околоточный получил неверные сведения – якобы у нас в усадьбе происходят какие-то нелегальные сборища, но, к счастью, все это оказалось недоразумением.

– Ага, я понимаю, – сказала тетя, – это, наверно, по доносу мадам Стороженко.

– Ничего вам не могу доложить определенного, мадам, – сказал околоточный и, сердито пошептавшись с "усатым", махнул рукой городовым.

Городовые немного потоптались на месте, а затем один за другим, белея в темноте, как гуси, проследовали через сад и скрылись за калиткой.

– А что касается этих ваших лекций, то я буду принужден доложить о них господину приставу, – сказал околоточный.

– Хоть генерал-губернатору! – ответил Василий Петрович и, не дожидаясь, пока околоточный и "усатый" скроются, прилег у костра, облокотился на руку и громким, звучным, учительским голосом сказал: – Итак, господа, продолжим нашу лекцию. В прошлый раз я познакомил вас с элементарными основами астрономии, то есть прекрасной науки о звездах. Повторю вкратце. Астрономия есть одна из самых древних наук человечества. Еще древние египтяне…

Петя осторожно выполз из освещенного круга, надел на плечо берданку и, прячась в тени деревьев, пошел за удаляющейся полицией. Поравнявшись с околоточным и "усатым", он услышал ворчливый голос околоточного:

– С такими, знаете, агентами, как вы, надо не революционеров хватать, а сидеть голой задницей на плите и ждать, пока у вас закипит в середине.

– Клянусь небом, я имел самые надежные данные!

– А, перестаньте мне морочить голову! Вы просто хапнули с мадам Стороженко крупного хабара и сели в калошу. Только даром потревожили людей в субботу вечером… Слава богу, пустили электричку, а то еще не хватало нам труситься на конке. Мерси!

57. ЗВЕЗДЫ

Значит, они уезжают. Но Петя не успокоился до тех пор, пока собственными глазами не увидел, как они все влезли в вагон трамвая и уехали. Петя отправился назад и вдруг увидел на дороге маленькую, неподвижную фигурку. Это была Мотя.

– Ты что здесь делаешь? – строго спросил Петя.

– Дожидаюсь, – отвечала она шепотом. – Я за вас так беспокоилась, так беспокоилась…

– Тебя не просили, – сказал Петя, – иди домой!

– А они уехали?

– Уехали.

– На электрическом трамвае?

– Да.

Мотя тихонько засмеялась.

– Ты чего смеешься?

– Мне смешно, что вокруг ночь, а мы с вами одни вдвоем в пустом поле… Петя, – сказала она, помолчав, – а вам не было страшно, когда вы шли за ними?

– Чудачка! А ружье?

– Верно, – вздохнула Мотя. – А я чуть не умерла – до того боялась.

Ночь была темная, теплая, хотя и слегка ветреная. Иногда со стороны Аркадии доносилась глухая пальба – это на гулянье пускали фейерверк. Вылетели несколько ракет и, оставляя в черном небе оранжевые полосы, вдруг вспыхнули и медленно потекли вниз крупными огненными слезами, и лишь через некоторое время до Пети и Моти долетел сухой треск.