Хуже Дьявола

- Даже если Галлию будет известно, где ваша сотрудница, откуда ему знать, где она прятала свои заметки?

- Согласно отчётам, стабильно получаемым нами от Иоллы, она втёрлась в доверие Галлия и он снял для неё квартиру, куда приходил к ней, когда хотел остаться наедине. Адреса квартиры Иолла не раскрыла, что странно, но у нас есть все основания считать, что её записи о Галлии и Псах Обнурра находятся там.

- Если у неё были секреты от начальства, не думали ли вы, что она втёрлась в доверие к Галлию куда глубже, чем вам хотелось бы?

- Думал, разумеется. Но иных вариантов подобраться к Псам через Галлия мы не обнаружили. Бойцов он набирает исключительно из людей, с кем знаком лично и не один год. А помимо того склада и своей квартиры, которую сейчас уже должны обыскивать, почти нигде не бывает.

- Итого, вы хотите, чтобы, когда найдёте Галлия и сообщите мне о его местоположении, я пришёл к нему и, под видом возвращения долга выяснил, жива ли эта ваша Иолла, и где находится их любовное гнёздышко. Я всё правильно сказал?

- Да. Когда мы найдём Галлия, вам сообщат.

- Идёт. И не затягивайте с обещанной охраной. День ото дня мне становится всё менее комфортно спать в собственной постели.

- Конечно, барон Гремор. Можете не переживать об этом.

- Я и не переживаю. До свидания, капитан.

- Хорошего вечера, барон Гремор.

***

Настроение у меня, когда мы с Нилом выходили из отделения городской стражи, было преотличное. Всё, о чём я думал, и то, о чём не мог даже мечтать, сработало как по нотам.

Вообще, капитан Раймс не выглядел глупым человеком. У него в голове наверняка крутились свои шестерёнки, когда он предлагал мне такую сделку, и наверняка ещё было что-то, чего он мне не сказал.

Вот только у меня, в отличие от него, было больше информации и возможность обманывать и лгать почти без риска быть раскрытым. И моя ложь оказалась достаточно искусно вплетена в правду, чтобы даже умный человек не заметил подвоха.

Никто бы не подумал, что истинный виновник пожара на том складе сам заявится в отделение стражи и потребует встречи с капитаном. Никто бы не подумал, что человек, виновный в одном преступлении, будет на глазах у капитана стражи совершать другое – взятку. Никто бы не подумал, что преступник сам затребует в качестве “вознаграждения” наполнить свой дом стражей.

Я не действовал, как законопослушный гражданин и паинька. Я был в самоуверен, довольно нагл, отстаивал свои интересы, не собирался подстраиваться под желания капитана. В общем, вёл себя совершенно не как виновный человек.

И это сработало на отлично. Теперь оставалось только подождать, пока они найдут Галлия, найти его самому и вызнать всё, что касается убитой мной стражницы.

Её записи с информацией о Псах Обнурра, вполне способные пригодиться мне самому я, разумеется, собирался забрать себе. Делиться с капитаном в мои планы не входило.

Разумеется, и тут могли возникнуть разного рода сложности и подозрения. Тем не менее, теперь я уже не смотрел на ведущееся расследование со стороны, а принимал в нём непосредственное участие. И это было куда лучше.

Следующей нашей с Нилом остановкой стал кузнечный магазин на главной торговой улице, принадлежавший клану Урдаш. Семья моей матери считалась большими специалистами в кузнечном деле благодаря тому, что они уже не первое поколение заключали контракты преимущественно с демонами ветви Инферно.

Мне было интересно оценить, насколько хороший товар они выставляли на свои прилавки.

- Добрый вечер, чем могу служить? - к нам, под звук колокольчика над дверью, подскочил один из продавцов.

- Мне нужен набор утяжелителей для тренировок, также метательные ножи, не менее десятка в комплекте, и хорошего качества кинжал.

- Пожалуйста, присаживайтесь, я сейчас принесу несколько образцов вам на выбор, - кивнул продавец, указывая на зону ожидания, где вокруг трёх внушительных столов стояли очень удобные и мягкие даже на вид, кресла.

Мы с Нилом пришли во время не самой активной торговли. Время обеда давно прошло, а до конца рабочего дня оставалось ещё часа полтора, так что занято было только одно кресло.

В нём, придирчиво разглядывая лежащие перед ним мечи, сидел мужчина лет пятидесяти, закутанный, несмотря на тёплую погоду, в несколько слоёв одежды. Когда мы с Нилом подошли и заняли кресло за соседним столом, он поднял на нас глаза, кратко кивнул, приветствуя, и, не дожидаясь ответа, вернулся к изучению оружия перед собой.

И я бы вскоре забыл думать о нём, если бы, подойдя к креслам, не ощутил довольно сильные озноб и боль во всём теле. И шли они, определённо, от закутанного мужчины с мечами.

Обычно я не использовал поглощение боли постоянно, тем более на людных улицах. Да, что-то болеть могло у не слишком большого процента человек. Но в толпе наверняка можно было найти нескольких прохожих, страдавших от того или иного недуга.

Чтобы не ходить, периодически начиная улыбаться как маньяк, если этого не требовалось, я отсекал любую идущую ко мне боль. И, тем не менее, боль этого человека сумела пробиться сквозь этот запрет и достичь меня, хотя я того совсем не хотел.