Хуже и быть не может

Когда они лежали в необъятной кровати, посреди такой же необъятной спальни, Аня спросила:

— А ты о чем мечтал в детстве? Все тогда рассказали, а ты нет.

Она почувствовала, что он улыбается.

— Я мечтал стать хирургом, как мой отец.

Приподнявшись на локтях, Аня заглянула в его лицо.

— Почему не стал? Передумал?

— Нет. Я поступил в медицинский. Все было нормально, до тех пор, пока нас, в первый раз, не привели в анатомический театр. Мне дали скальпель. Я начал делать надрез и грохнулся в обморок, — он засмеялся.

— Ты меня разыгрываешь? — улыбаясь, спросила Аня.

— Нет. Это правда. Возможно, я бы привык. Но я понял, что я никогда не буду как отец. Я другой. Я забрал документы и перевелся в плешку.

— Не жалеешь?

— Нет, — он посмотрел на нее, — я никогда ни о чем не жалею. Я рад, что случилась эта странная, дурацкая история. Я на многие вещи взглянул по-другому. Понял, что вся моя жизнь это бег, непонятно зачем. Я все время бегу, пытаюсь что-то успеть, а жизнь уходит, так и не прожитой, потому что на нее не остается времени и сил. Все уходит на бессмысленную погоню за призрачной целью. Не хочу больше так жить. Хочу быть счастливым. Хочу ощущать полноту жизни. Замечать красоту, радоваться, грустить. Ты согласна делать это вместе со мной?

Она улыбнулась.

— Мы знаем друг друга меньше недели.

— Да, ладно. Мы знакомы со времен средневековья. Мне кажется, это очень серьезный срок! — засмеялся Скворцов.

— Ну, тогда согласна. Несмотря на то, что ты оказывается не такой отважный, как я думала. — Рассмеялась она.

— Надеюсь, это будет наша семейная тайна?

— Конечно. У нас уже порядочно тайн накопилось. Не находишь?

Следователь Прохоров уже, наверное, в десятый раз просматривал запись.

— А может это все она? Ведь странно, что она появляется каждый раз. Может она сообщница?

— Может. Но если это так, то помоги нам бог. С ней связываться, себе дороже. Потом света белого невзвидишь.

— Ну, главное, что убийца найден. Пропавшие нашлись. Дело, можно сказать, закрыто.

— Ой, Саня, все в этом деле через одно место. Чую я, что все, вообще, не так как кажется.

— И чего, будем дальше копать?

— Упаси бог, Саня! Упаси бог. С глаз долой, из сердца вон. Закончить с бумажной работой и сдать, к чертовой матери.

— А она?

— Не знаю. Совпадение. Злой рок. Этим вообще не мы, а полиция должна была заниматься, пропавшие — это по их части. — Прохоров поднялся и направился к двери. — Я к себе. Оформляю бумаги, вы тоже все хвосты подчищайте. Все сдаем. А с этим, он кивнул на экран, потом будем разбираться. Тем более, что муж-то, по-моему, не убит горем. Глаза прямо сияли, когда мы с ним беседовали. Да, собственно, не могу его за это осуждать, я бы сам на его месте колесом ходил.

28 апреля

21.18.

Лучик света от телефона выхватил из темноты деревянную дверь. Рука с бледно розовым лаком на ногтях толкнула металлическую ручку. Раздался скрип несмазанных петель. Темная комната, заваленная книгами. Тишина. Запахнув на груди песцовую безрукавку, женщина крикнула:

— Немедленно, подойдите кто-нибудь сюда! Лифт сломался! Безобразие! Мне нужно в аэропорт. Я вас всех в порошок сотру, если из-за вас я опоздаю на самолет. Эй! Если сейчас же не подойдете и не исправите, этот чертов лифт, можете считать себя безработными! Слышите?!

Вышедшие на работу после майских праздников, многочисленные сотрудники фирм и фирмочек, расположенных в здании, вынуждены были занимать очередь на лифт. Два работающих, не справлялись с утренним потоком желающих. На дверях третьего висела табличка «Приносим извинения за неудобства. Ведутся ремонтные работы по замене лифта. Администрация».

Глава последняя Новая эра. Начало…

28 апреля

Изящная рука отпустила расшитую золотом ткань. Тяжелая штора упала вниз, плотно закрыв резное окно. Правительница откинулась на мягкие подушки и улыбнулась. Карета плавно покачивалась. Сильные откормленные кони резво несли ее в сторону Главного дворца. Позади, ехали две тяжелые повозки, нагруженные большими, потемневшими от времени, коваными сундуками, доверху наполненными золотом. Богатства из замка колдуна, впервые за многие столетия, покинули сокровищницу замка и теперь следовали за новой владелицей.

«Наконец-то! Пятнадцать лет я ждала этого момента! Богатство и безраздельная власть!» — Правительница нежно погладила мягкий мех своего любимца. Зверь зевнул, широко раскрыв вытянутую ярко-розовую пасть с двумя рядами острых белоснежных зубов. Мягкий влажный язык лизнул руку хозяйки, и животное вновь погрузилось в блаженную дрему.