Хуже и быть не может

– Ну конечно! Ведь я же сказал Вам, что отправил своего слугу в замок на следующий день после исчезновения Астарха. И там он нашел Вас. Все верно! Скорее всего, так все и было. Как же мне самому не пришло в голову! Колдун сначала не понял кто вы. Он решил, что вы присланы правительницей, или что вы люди наместника, пришедшие вместе с ним. Вы пришли оттуда, где он спрятал тело, а значит, он разоблачен. Когда он понял, что вы не понимаете язык и сами говорите на незнакомом языке, он упрятал вас в темницу. Пока не решит, что с вами делать. А на следующий день он обнаружил, что труп пропал и решил, что это дело ваших рук. Ему нужно было знать точно, что вам известно, и он отправился допросить вас. Это отлично! Теперь, мы наверняка знаем, что Сафриус имеет отношение к исчезновению, и вероятнее всего, к смерти наместника.

– Но у нас нет доказательств, обещанных вами правительнице. Как говорится «Нет тела, нет дела», – сказал Андрей. – Если это все, вообще, правда. Может, наместник жив, или его тело бросили в какое-нибудь болото.

– Нет. То, что он убит, я уже не сомневаюсь, – грустно сказал ученый. – А насчет болота, тоже нет. Если убийца Сафриус, он оставил бы тело в замке. Всегда есть вероятность, что тебя кто-то заметит. Случайный всадник, проезжающий мимо. Крестьянин, ищущий отбившуюся от стада овцу. Мальчишки, далеко убежавшие от дома, что бы поиграть вблизи от замка «колдуна».

– А первое убийство? Мужа правительницы. Его кто совершил? И зачем? Если колдун в этом замешан, он же не претендовал на престол, насколько я понимаю? – спросила Аня.

– Нет, конечно. Он же не имеет отношения к роду правителей, хотя его род очень древний и знатный, насколько я знаю, – ответил ученый. – Единственный, кто мог выиграть от смерти Светлейшего это его брат, Астарх. Но это не он.

– Почему? Было бы логично. Астарх вступает в сговор с колдуном. Брат умирает, но тут его вдова начинает подозревать, что дело нечисто. Астарх, для отвода глаз, делает вид, что начинает поиски убийцы. А потом он ссорится с колдуном, который, наверняка, снабдил его ядом и, соответственно, является сообщником убийства. Во время ссоры колдун убивает наместника, намеренно или случайно и прячет его тело, – сказал Скворцов.

– Во-первых, он любил брата и никогда не претендовал на корону. Во-вторых, его здесь не было. Он находился в другой части страны уже несколько лет и вернулся только после смерти брата. Он не мог отравить его, даже если допустить, что он хотел смерти брата, а это не так.

– Чужая душа потемки, – пожал плечами бизнесмен. – Может он подкупил кого-то из слуг или повара. У него у самого алиби, все шито-крыто. А потом колдун начал ему угрожать. Потребовал, к примеру, больше денег. Произошла ссора.

Ученый покачал головой.

– Никто из здравомыслящих людей, а Астарх, несомненно, был таким, не доверил бы хоть сколько-нибудь важный секрет слугам. Здесь человеческая жизнь не стоит ничего. И если кто-то предложит хоть медный пятак, то такой сообщник, как слуга, сдаст тебя с потрохами и выложит все тайны. И то, что Сафриус потребовал больше денег, тоже ерунда. Он гораздо богаче правителей. Деньги ему не нужны. И Астарх сказал в нашу последнюю встречу, что решил вернуться в провинцию. Правление страной он оставлял на вдову. Так что у него мотива не было.

– Значит это она. Такая как она, не то, что яду подсыпать может, сердце из груди вынет, и глазом не моргнет. Та еще змея! – обрадовался Юлик, что и он может предложить «следствию» версию, да еще такую приятную, обвиняющую противную, несимпатичную коронованную особу.

– А с чего бы она тогда суетилась с этим ядом. Она же сама заявила, что ее мужа отравили, – попытался опровергнуть, блестящую идею Андрей. Юлик снисходительно махнул на него рукой.

– Так, для отвода глаз. Преступники всегда так делают. Кто будет подозревать того, кто, вроде, сам больше всех хочет раскрыть преступление и покарать преступника?

– Только ей не от чего было отводить чьи-то глаза. Все считали, что правитель умер от болезни. Заболел и умер. Ни у кого никаких подозрений не было, – сказал Андрей.

– Ну, может, она боялась, что потом кто-то, что-то пронюхает, или колдун ее выдаст. – Предпринял последнюю попытку отстоять свою блестящую версию Юлик.

– Дело в том, – подал голос ученый, – что даже, если бы все так и было, то, поверьте, ни один человек не посмел бы высказать подозрения о том, что правительница отравила Светлейшего. Этого человека больше никто и никогда бы не увидел. Ей не зачем было ничего делать для отвода глаз. Ее могли бы обвинить, только если бы застали с пузырьком яда над телом мужа. При всех других обстоятельствах она вне подозрений. Даже, если бы она и была убийцей. Нет, это не она.

– А зачем, если Вы говорите, что колдун страшно богат, ему вообще участвовать в этом деле? Он ненавидел Светлейшего? Или они враждовали? – Скворцов внимательно смотрел на ученого.