Хуже не бывает

Сьюзан освободили из закрытого отделения третьего этажа через день после Эллиота и Ронды. Освобождена за примерное поведение, хотелось ей думать. Проходя через лужайку следом за внушительной баррикадой своего нового пышного бюста, она изучила грандиозные формы, до которых разрослась с помощью современной медицины, и вздохнула. По крайней мере, она сейчас не в Голливуде, психиатрическая клиника, возможно, единственное место, где не страшно выглядеть дерьмово. Но, свернув за угол веранды корпуса биполярных расстройств, она увидела самого красивого мужчину на свете. Он стоял, облокотившись на перила, курил и смотрел в никуда. Он был красивее Тора и Крейга вместе взятых, а затем шутливо поделенных, как турецкая тянучка. Густые пряди черных волос спадали на высокий лоб, точеные скулы и лазурно-голубые глаза напомнили Сьюзан о кумирах сороковых – Эрроле Флинне или Тайроне Пауэре. Такую внешность называют сногсшибательной, а актеры с такими лицами – все пятеро – всегда играли головорезов, шпионов или несчастных королей, лихо заламывающих корону набекрень. Актеры, которые устраивали дикие вечеринки, а в гардеробах у них было полно костюмов из прекрасного итальянского шелка. Мужчины с такими лицами не проходят реабилитацию – если только на спор, либо если преследуют девицу, попавшую в беду или страдающую душевным расстройством. Но, может, это как раз тот самый случай, подумала Сьюзан, заметив рядом с ним прекрасную блондинку. Совершенные люди. Пара, посланная, чтобы напомнить ей, кто она есть и кем никогда не будет. Она неполноценная, толстая, и не только по сравнению с прежней собой, но и с другими, которых слишком много, всех не упомнишь, ошметок раздавленной на дороге зверушки, приставший к твоему ботинку.

Или, может, агенты Барби и Кена поместили их здесь, среди настоящих сумасшедших, чтобы подготовить к роли, которую им предстоит сыграть. Кен будет изображать маниакально-депрессивный психоз. А Барби что-то вроде «Прерванной жизни».[49] Попавшие в психушку, потерявшиеся в море других нервных, красивых людей, сумасшедшие девушки с идеальным макияжем сталкиваются в тайных подземных катакомбах под зданием клиники. Где пациенты встречаются без надзора, кричат и плачутся друг другу из-за разбитых сердец. Роются в своих историях болезни, словно они тут всем заправляют, носят короткие ночнушки и модные спортивные прически, в то время как задрюченные санитары, появляясь из ниоткуда, машут метлами. Где же эти парни в «Тенистых аллеях»? И где тут подземные катакомбы?

Сьюзан могла бы довольствоваться ролью толстой подружки героини, которая кончает с собой, чтобы поведать миру об ужасах, творящихся в стенах учреждения, переполненного стройными, привлекательными, ухоженными людьми.

Сьюзан видела множество фильмов, где действие разворачивается в психиатрической клинике. Фильмы были ее справочником, ее путеводителем по экзотическим мирам, другого доступа к которым у нее не было. И несмотря на то что Сьюзан играла в некоторых из этих картин и знала, как они переделывают реальность, подгоняя ее под требования драматургии, она по-прежнему искала в них мудрости и руководства к действию.

Но теперь она понимала, что если дело доходит до изображения мира психиатрической клиники, фильмы зачастую ставят на колени в угоду клише. В фильме ты приходишь в больницу, и тебя ведут к пожилому мудрому доктору с акцентом, большим носом или пышной шевелюрой. Этот мудрец проведет тебя через ужасы твоей болезни, поможет справиться с демонами прошлого и даст тебе ясное и спокойное понимание. И хотя добрый доктор не собирался привязываться к тебе, в конечном счете он непременно вознаградит тебя с трудом завоеванной дружбой и вселит в тебя уверенность, что пусть, черт возьми, совершенство и недостижимо, но дела непременно пойдут на лад.

Но только не в мире «Тенистых аллей». Здесь тебя держат, пока действует твоя страховка, твоя комната не понадобится кому-то другому или кто-нибудь не продаст твою историю в таблоиды. В любом из этих случаев тебя выставят вон без церемоний. Ты попадаешь в больницу, разбитый, находишь себе подобных, столь же разбитых пациентов, и в их компании свысока посматриваешь на Других, более жалких обитателей здешних стен, тех, которые летают еще ниже, чем ты и твои низкопавшие сообщники, вот так-то. И не будет никакой славной бойкой толстой соседки, которая покончит с собой, чем заставит тебя поверить в серьезность положения. Нет. Ничего такого не случится. Не здесь, по крайней мере, хотя и здесь есть свои клише. Все возможно, если ты отдашь достаточно или если немного повезет.

Может быть, такие вещи случаются на других планетах, с прекрасными, умными обычными прерванными людьми. Возможно, там. Но не здесь Стыдливо склонив круглое лицо, Сьюзан украдкой посмотрела на Кена и Барби, а затем отправилась в свою комнату в биполярном корпусе, резиденцию Королевских Заноз в Заднице. Поместье перепадов настроения. Ее новую альма-матер, ее безумный женский клуб, ее меблированные комнаты до тех пор, пока не удастся выбраться отсюда.