Хватайся! Рискуй. Играй. Умри (СИ)

— Если не говорила, то знай: когда моя мать узнала, что у отца рак, она его бросила. Сказала, что ей следует думать о будущем. Ты представляешь, каким ударом это для него стало?

Она продолжает:

— Не дай им сломить тебя. Не будь рабом своих эмоций… Я закончила.

Катя 3.5 скидывает простынь, я поднимаюсь и смотрю в зеркало. Новая прическа настолько коротка, что чувствую некую свободу и окрыленность. Отворачиваюсь, тащу стул на кухню. Подруга бросает простынь на пол в туалете. Идет следом и говорит:

— Макс. Знаешь, что нам было бы неплохо сделать? Заняться сексом.

Поворачиваюсь, не верю услышанному. Стул по-прежнему в руке. А Катя 3.5 объясняет:

— Мы знаем друг друга очень давно. Я одинока, да и ты, судя по постам в социальных сетях, тоже. Почему нам этого не сделать?

Кажется, она серьезно. И я совершенно точно смущен.

— Ох, Катя. Не лучшая идея.

Блондинка с хорошими формами подходит, отнимает из моей руки стул, ставит его на место.

— Почему?

— Я, знаешь ли, кое с кем встречаюсь.

— О, и кто же она? Или он?

Мне девятнадцать, ей восемнадцать. Она выпила рюмку водки и громко сообщила:

— Собутыльник из тебя никакой!

Я не пью. Точнее, пью редко, по исключительным случаям.Мы на кухне. Волшебный запах свежих мандаринов. Катя 3.5 налила еще, чокнулась с бокалом сока в моих руках.

— Зато хороший ты мужик. Все бабы за тобой бегают. Эх, за мной бы так бегали.

Суровый одинокий Новый год двух бисексуалов. И соседа Манчкиной по лестничной площадке. Он стоял у окна, пил пиво из банки. Ему двадцать три.

— Вот знаешь, Макс, сколько ся помню, ни разу не видела тя с пацаном. Ты уверен, что бисексуал?

Катя 3.5 выпила лишнего, и это заметно. Ладонью она хлопнула соседа по ляжке.

— Слав, те реально говорю, он считает себя би, хотя ни разу не встречался с парнями. Зато сколько девушек у него было! Сколько!

Охнула. По задумчивому выражению лица я решил, что пытается сосчитать. Скорее всего, она сшиблась со счету, потому что переключила внимание на мандарины, валяющиеся кучей по всей кухне. Я решил в свою защиту сказать пару слов:

— Но у меня был секс с парнем.

Катя 3.5 отмахнулась.

— С мужиком переспать любой мужик может. А те слабо начать отношения с себе подобным, а?

Она посмотрела на меня, сощурила глазки.

— Что, противно думать о таком, да? Э-эх! Какой же ты после этого би?! Тьфу!

Она очистила маленький мандарин, запихнула в рот целиком.

— Может, тебя парни и привлекают, но ты никогда, слышишь, никогда не позволишь себе встречаться с ними! Я точно знаю, ты не такой.

Она берет меня за руки, ведет в зал, вероятно, на кровать. Я говорю:

— Все сложно.

— То есть парень?

Катя 3.5 всегда являлась странной. Как и я. У нас что-то подобие раздвоения личности. Иногда мы бываем сами на себя непохожи. Она, когда напьется, превращается в блудницу и начинает заниматься сексом с кем попало. Я, когда мои чувства оказываются кем-то сильно задеты, превращаюсь в ненавидящее весь мир существо и пытаюсь оскорбить всех, кто меня окружает. Может, раздвоение бывает у всех бисексуалов?

— То есть нет никого, но одновременно и есть.

Катя 3.5 вздыхает. Падает на кровать.

— Тогда не представляй, что секс — это наслаждение.

— А смысл?

Она отворачивается, смотрит в окно. Спустя нескольких секунд молчания говорит:

— Знаешь, Макс. Я ведь тоже человек. У тебя есть люди, которым ты нужен. А я не нужна никому. Знаешь, что я чувствую каждую ночь?

Кажется, Манчкина плачет, но старается этого не показывать. Мы не любим слезы.