Хватайся! Рискуй. Играй. Умри (СИ)

— На третью ночь я ходила по комнате, залитой светом одинокой луны. Я не прекращала думать о самоубийстве. Мне казалось, что это выход. Мир несправедлив ко мне. Мир слишком ужасен, чтобы в нем жить. Я достойна лучшего. И лучшее — это перерождение. С этими мыслями я направилась на кухню, взяла нож и… в этот момент вошла разбуженная бабушка. Я притворилась, что собралась нарезать овощей для салата. Немного успокоилась и ушла спать.

Петь нерифмованный текст — тоже талант. Мы так считали, а вот слушатели, похоже, нет.

Анна поделилась со мной, Максом Остиным, микрофоном.

— Я тихо плакал, без интереса наблюдая за потолком. Четвертой ночью досмотрел сериал «Друзья» до конца. В финальной серии я наблюдал, как шестеро героев-друзей покидали мой мир. Даже с выдуманными персонажами тяжело расставаться. Что говорить о настоящем расставании?

Кристи Стоун короткими шагами по холодному полу прошла ко мне.

— Устала. Нет сил даже на то, чтобы заснуть. Пятая ночь. Безумие. Отчаяние. Слезы. Кровь. Разочарование в людях. Я их ненавижу!.. Люди? Люди, что вы делаете? Зачем вы поступаете с нами как с грязью? Я не грязь, нет…

Кристи рассмеялась. Но ее хохот прозвучал очень печально. Чувствовалась та боль, которую Евгения скрывала в себе. Кристи никогда не плачет, но сейчас она позволила Евгении выйти наружу.

Мы никогда не имитировали эмоции. Мы не играли.

Эндрю Вольф обнял плачущую подругу, что-то ей прошептал. Она ушла за барабаны, а Эндрю устремил взгляд на непонимающих слушателей. Он видел, как видел и я, что всем глубоко плевать на наши переживания.

Наверное, они думали, как же скучно на концерте, не уйти ли с него?

— В субботу, на шестую ночь моего одиночества, я осознал, что могу вытерпеть это. Одиночество — не самое страшное. Порой, оно даже лучше, чем так, как было раньше. Предательство друзей — вот что хуже. Вот что действительно опаснее и убийственнее. Следующая ночь. Она все изменит. Обещаю сам себе ежесекундно. Я не могу нормально работать, не могу. Пора прекращать страдать. Все, хватит. На седьмую ночь моя болезнь должна пройти…

Мы молчим. Следующие полторы минуты Кейт и Анна играют музыку. Эта песня не должна говорить: посмотрите, мы ноем перед вами, потому что у нас не такие проблемы, как у вас, а намного тяжелее. «Семь ночей» — песня, говорящая: смотрите, мы пережили то же, что переживают все люди, но мы справились, мы не вскрылись, не повесились, не стали алкоголиками и психами. Мы здесь, на сцене. И это многое значит.