Хватайся! Рискуй. Играй. Умри (СИ)

Вспышка. Взрослая женщина высокого роста с черными-черными волосами и обожженным телом под распахнутом халатом приближается ко мне в одинокой палате. Она жаждет секса.

— Ну давай, Макс. Всего один раз. Я и резинки купила.

Я отхожу назад, к окну.

— Нет. У меня девушка есть.

— И где она сейчас?

— В Москве.

Она в столице уже второй месяц.

— Но скоро вернется.

Булькающий хохот женщины вызывает во мне ужас.

— Ты думаешь, она там не трахается ни с кем? Точно говорю, что сейчас ей кто-то всаживает! Так что и ты, давай, не теряй времени, раздевайся!

Вспышка. Кэти Фокс укрывает подбородок шарфом. Говорит:

— Мне нравятся люди-айфоны.

— Люди-айфоны?

— Они постоянно совершенствуются, и каждый раз в них находишь что-то новое.

Вспышка.

— Над смертью смеются, Кать.

Закрываю вкладку с сообществом «Мертвые страницы ВКонтакте».

— А смерть надо уважать. Какой бы ни была — она всегда одна.

Вспышка. Тихий шепот волн. Стою в Каме, вода едва касается моих колен. Справа от меня садится солнце, позади — лес.

Максим Волков наедине с природой, с самим собой.

Где-то очень-очень далеко виднеется другой берег реки, доплыть до него самостоятельно невозможно.

Мне восемнадцать, и я собираюсь побить свой рекорд.

Насколько далеко от берега смогу заплыть? Доплыву ли хотя бы до буйка?

И устремляюсь в бесконечные воды.

Рок-поколение смотрит на сцену. Особенно много внимания уделяется мне. Все эти лица — они такие разные — объединены одним делом, они запомнят сегодняшний вечер на всю оставшуюся жизнь. Я в этом уверен.

Лица исчезают.

Тьма в глазах.

Это длилось всего несколько секунд, но мне достаточно и их, чтобы осознать происходящее.

Гитары затихают, я иду к микрофону, иду очень осторожно. Кажется, сейчас вырвет.

Макс, будь мужиком, Анита уступила место — бери и пой. Прежде чем послушаться себя, делаю пару глотков минеральной воды, а как только хватаю микрофон, вновь несколько секунд вижу только темноту.

Начинаем исполнять последнюю композицию. Камиль встревоженно косится в мою сторону — он постоянно следит за моим состоянием и видит, что мне очень непросто.

Тьма в глазах.

Вспышка.

Говорят, перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. Но сейчас я вижу только тьму.

Вспышка.

Кожаный браслет на левом запястье, микрофон в той же руке, капли пота — песня в бешенном ритме, я сильно потею.

Кажется, повышается давление. Пульс в районе девяносто-сто ударов в минуту. Ребята озабоченно переглядываются между собой, понимают, что я сейчас в ужасном состоянии и пою совсем слабо.

Соберись, Макс, ну же.

Ничего не слышу.

За свои двадцать три года я многое повидал, многое совершил. Жизнь у меня была очень и очень странная. Но это была жизнь.

Черт возьми, моя жизнь. И плевать, если ее кто-то осудит.

Тьма в глазах, в этот раз на несколько секунд дольше.

Я сбился с ритма.

Кто-то сказал мне, что человек находит смысл жизнь перед самой смертью. И я жалею, что не отдавал всего себя одному делу — музыке.

Вспышка. Перед глазами на черном фоне мелькают числа. Не успеваю их считывать, они проносятся очень быстро, не останавливаясь ни на секунду. Вспышка.

В своей жизни я не сделал ничего достойного, за исключением того, что делаю сейчас. Каким же я был глупым: если чем-то в жизни заниматься, то только чем-то одним.

Вспышка. Запах июльского лета. Зеленая трава, Александровский сад города Елабуга, лежу на спине. В небе — свободные от людских проблем птицы. Вспышка.

Левая рука становится непослушной — то и дело норовит упасть и, разжав пальцы, выронить микрофон.

После смерти дяди, отца Игоря, я изучил несколько статей об инсульте, узнал все его симптомы. Я, конечно, не врач, но, кажется, совсем скоро буду мертв.

Яростные удары по тарелкам — до меня доносится их звон — и барабанам, пот по всему телу не только у меня.