Хватит ныть. Начни просить

Ты можешь увидеть

По стеклу на полу
И по отношениям, которые рушатся,
И я продолжаю разрушаться.
И кажется, что я дрожу,
Но это всего лишь температура,
Но опять же,
Если было бы холоднее – я бы освободилась.
Если бы я была старше – я бы вела себя согласно
возрасту.
Но я не думаю, что ты бы мне поверил.
Я
Не
Такая,
Я такая из-за операции.

Ты можешь увидеть

По состоянию моей комнаты,
Что они рано меня выписали,
И что те таблетки, которые я принимаю,
Нужно было пить несколькими годами ранее.
У меня есть проблемы, которые нужно решить.
И вот опять Я притворяюсь тобой.
Выдумки,
Что у меня есть душа внутри.
Пытаюсь убедить тебя,
Это было случайно-специально.

Я не такая серьезная,

Эта страсть – плагиат.
Я могу присоединиться к этому веку,
Но очень редко.
Меня вытащили
До того, как начались схватки, и теперь
Созерцайте худшую катастрофу.
Я девушка-анахронизм.
Ты можешь увидеть
По красноте моих глаз
И по синякам на бедрах,
И по колтунам в волосах,
И по ванной, полной мух,
Что со мной не все в порядке.
И вот опять
Притворяюсь, что упаду.
Не звони врачам,
Потому что они это все уже видели.
Они просто скажут:
«Пусть
Она
Разрушается
И
Горит,
Это будет ей уроком,
Внимание только провоцирует ее».

И ты можешь видеть

По гипсу, наложенному на все тело,
Что ты сожалеешь, что спросил,
Хотя ты и сделал все возможное.
(Это сделает каждый порядочный человек.)
Я могу быть заразной, так что не трогай.
Ты начнешь верить, что у тебя иммунитет к гравитации и прочему.
Не намочи меня,
Потому что бинты спадут.

Ты можешь увидеть

По дыму от костра,
Что состояние критично.
Это небольшие вещи, например,
Пока это рушится, она найдет десять предлогов,
Пожалуйста, прости ее за сегодня,
Это все из-за лекарств.

Я не верю, что существует лекарство от этого.

Поэтому я могу присоединиться к вашему веку, но только как сомневающийся гость.
Было слишком опасно делать кесарево,
Созерцайте худшую катастрофу.

Я ДЕВУШКА-АНАХРОНИЗМ.

* * *

Итак, я основала группу. И мы были очень шумными.

У нас не было гитар: я играла на пианино и пела, а «мой потерянный брат-близнец» Брайан Вилионе играл на ударных. Использование минимального количества инструментов не ограничивало наши звуковые возможности ни на йоту. Одни только барабаны могли оглушить людей, плюс я долбила по клавишам электропиано в такт. Брайан вырос на сбалансированной диете из металла, джаза и хардкор-панка, он играл на ударных подобно задыхающейся жертве, которая пытается выбежать из горящего здания. Для него приверженность религии барабанного искусства была его ключом к спасению. Через игру на пианино я стремилась к освобождению.