Хватит ныть. Начни просить

Поражает,

Как они кружат
В пятнадцати метрах от пруда.

Очень часто,

Очень часто
Я не хочу, чтобы мне говорили…

Это проблема,

Это проблема.
Это проблема, я знаю,
И я не буду хранить, что я не могу поймать,
В своих руках без сети.
Трудно ходить по траве,
Осознавая последствия.

Они дергались,

Они дергались
В ведре у пристани.

Я знаю, что кислород может

Им помочь и убить,
Но я не буду говорить.

Скормите им детали,

Скормите им почту,
Они в конце концов вырастут.

Но это не работает,

Это не работает,
Насколько я знаю.

Убивать не так трудно,

Делать больно труднее всего.
И когда ко мне подходит волшебник,
Я прошу сердце поменьше,
И я получаю.
Я думала, что получаю.
Теперь я все испорчу.

Чувствуя себя беспомощной,

Веду себя эгоистично,
Веду себя по-человечески и все такое.

И они прыгают,

И они прыгают,
Но они не могут выпрыгнуть.

Продолжай плавать,

Продолжай игнорировать,
Будь послушной маленькой форелью.

И палач останавливается и заводит часы,

И держит их жизни под давлением,
Он замахивается топором,
И большая рука наносит компромисс,

Погоди, мы обменяем вас,

Погоди.

Пожалуйста, еще один день,

И потом мы,
Без жалоб…
Без жалоб…
Без жалоб…
Остановись,
Пойдем…

И их режут.

И их режут.
И я думаю, что знаю.
И их потрошат,
И их потрошат,
И я думаю, что знаю.
И они бьются,
И они бьются,
И я не хочу знать.
И они бьются,
Смотри, оно еще бьется!
Боже, я не хочу знать.

Убивать не так трудно,

Делать больно труднее всего.
И когда ко мне подходит волшебник,
Я прошу сердце поменьше,
А если он отказывает,
Я задерживаю дыхание, пока не упаду на землю.
В конце концов я знаю, что обречена,
Что не получу то, что прошу.

Сейчас мое сердце того размера —

Вполовину шестигранной высечки
Из красного как рубин стекла.

Можно я нокаутирую тебя обещанием

Любить тебя и смешить?
Сейчас мое сердце того размера —
Вполовину шестигранной высечки

Из красного как рубин стекла.

Можно я нокаутирую тебя с обещанием
Любить тебя и смешить?

– Theatre Is Evil, 2012

* * *

На протяжении большей части истории человечества музыканты и артисты были частью деревни, свободно навещая друг друга. Они были целителями, слушателями, они открывали себя обществу, они не были недосягаемыми звездами на экранах. Я выросла с мыслью, что расстояние до «настоящей» звезды пленяло. Но на самом деле чувствовать любовь на расстоянии очень одиноко. Может, даже хуже, чем отсутствие любви вовсе, потому что это противоестественно.

В этом отношении Интернет немного встряхнул вещи и привел нас к точке отсчета: мы снова сидим около костра, хотя иногда и держим в руках смартфоны. Отношения с людьми в Twitter и в блоге настоящие, искренние и любящие. Я могу безопасно затрагивать сердца и умы людей, позволяю им делать это со мной, и, что самое главное, позволяю им делать это между собой.

* * *

Этим утром, пока я собиралась сесть и писать эту книгу, я заглянула в Twitter и:

– Поделилась новостью о том, как девять человек были убиты девятнадцатилетним студентом из Санта-Барбары.

– Я выложила живое выступление моей подруги Мали и спросила у фанатов на западном побережье, может ли кто-нибудь приютить ее на время ее тура.