Хвост для счастья не помеха

Мы уже достаточно отдалились от столицы, но темп не снизили. Безжизненная земля давно сменила зелёный покров, а города стали появляться все реже, сменившись полупустыми деревнями. Хвосты молчали, а мне не хотелось заезжать к оборотням. Был риск, что на таком расстоянии я просто не смогу почувствовать шэса, но нежелание снова причинять кому-то боль было сильнее. Рэйн с Келом по очереди пополняли запасы еды, отправляясь в деревни по одиночке. Я больше не боялась за них, зная, что в любой момент могу почувствовать неладное. Да и оборотни были благосклонны, потому что сначала их земля оживала, а после появлялся кто-то из шэсов и просил немного еды. Мы не пировали, но и голодными никогда не оставались. Если шэсы узнавали, что храм на территории поселения ещё действует, то приводили ко мне одного из служителей, чтобы поставить метку.

Все было просто и… одинаково.

До тех пор, пока одна шустрая лисица не подкатила носом к моим ногам бутылку с чем-то мутным. Потом сбежала, но только за тем, чтобы вернутся с какими-то тряпками в пасти. Я и глазом моргнуть не успела, когда на месте лисицы появилась совершенно обнаженная Маринка. Так и сидела с открытым ртом, пока подруга одевалась.

— Выпьем, — предложила она, протягивая ошеломлённой мне открытую бутылку.

Глотнула и резко закашлялась, из-за охватившего рот и горло пожара.

— Мне сказали, что это самое крепкое пойло, которое есть в этой деревне. Я так поняла, что это штука типо нашего самогона, смешенного с вином.

Часто задышала открытым ртом, а после сипло выдохнула:

— А чем закусывать тебе не сказали?

— Неа. В нынешней ситуации обойдёмся и так. Не будем портить крепкий алкоголь закусками, — и тоже приложилась к бутылке. Широко распахнула глаза, продышалась открытым ртом и выдавила: — И правда крепкое. Не обманули.

— Ты давно оборачиваешься? — осторожно поинтересовалась, принимая назад тару.

Я не любила алкоголь, ограничиваясь одним бокалом вина на праздники, но иногда могла позволить себе вот так напиться, сидя на кухне с Маринкой и запивая жизненную неудачу. Случалось нечасто и я не видела в этом ничего плохого. Да и мужчины мои, кажется, не были против. Я сидела на покрывале, недалеко от нашей стоянки, пока Кел с Рэйном занимались лошадьми, а Мейрик гонялся на перегонки с Мариярхом.

— Ещё до отбытия из столицы получилось. Увидела, как мальчишка оборачивается и тоже попробовала, когда никто не видел.

— И не призналась, — резюмировала я.

— Стыдно было, — честно созналась подруга. — Знаешь, я же даже не понимала, что хорошо, а что плохо. Желание остаться с тобой было настолько огромным и больным, что затмевало все. Мне кажется, что если бы понадобилось кого-то убить, чтобы ты была рядом, я бы пошла и на это.

Маринка замолчала, а я не знала, как на это реагировать, разве что сказать правду.

— Я не злюсь, Марин. Уже не злюсь. Мы обе с тобой попали и если кто и виноват, то я. Не смогла понять, что с тобой происходит неладное, из-за контакта со мной. То есть не со мной, а духом, но в общем… Я должна была заметить, но была слишком погружена в свои мысли.

— Ну уж нет! Виновата твоя хвостатая, что притащила нас сюда и точка! — воскликнула подруга и с надеждой добавила: — Мир?

— Мир, — согласилась я. А потом за «мир» мы выпили.

А потом ещё раз и ещё, пока Маринка рассказывала, как ее выкручивало изнутри от желания быть рядом, завладеть мной и ни с кем не делиться. Даже на сделку с Мейриком она пошла потому, что тот обещал навещать меня только по острой необходимости.

В голове уже шумело, земля крутилась перед глазами, а местное пойло отбавилось только наполовину.

— Поделишься? — спросила Маринка, смотря не на меня, а на двух лисов, скачущих вокруг стоянки. Почему-то чем больше мы пили, тем дольше ее взгляд задерживался на оборотнях. И мне кажется, я знаю даже на ком именно.

— Да не чем, Марин, — я прикрыла глаза, представляя перед собой лицо полудемона. — Анджело мне понравился, а я умудрилась выгнать его из дома.

— Сам ушел.

— Да какая разница! Один в мире, где ненавидят демонов. В своих дурацких шляпах, прикрывающих рога. Я даже не знаю, умеет ли он что-нибудь ещё, кроме рисования. Как он будет жить, где? А если его раскроют и убьют?

— Лис…

— Ну что, Лис? Я во всем виновата! Не нужно было вытаскивать его из дворца на улицу. Сидел бы в своем подземелье и рисовал бы дальше. Тихо, в безопасности.

— Или брать в свою постель третьим, — поддержала Маринка. — Тоже, между прочим, был бы в безопасности.

— А вот…ик… и взяла бы!

— Вот и возьми! — Я перевела осоловелый взгляд на подругу, а та воодушевлённо продолжила: — Заставь своих шэсов мир перевернуть, а художника тебе найти.

— Ты вообще-то тоже шэс.

— Зас-сада. Значит найду. Искать?

Я представила себе Маринку в образе лисы, ползующую по земле в попытке учуять полудемона и рассмеялась. Поделилась с подругой и мы уже смеялись до слёз вместе. А потом плакали. Тоже вместе.