Хвост павлина

— Я ничего не понимаю и не хочу понимать.

— Вы не хотите, потому что находитесь в плену своих желаний. А вы попробуйте вырваться из этого плена в мир других желаний, вам неведомых. И вы сразу захотите меня понять. И поймете, что я существую в вашем воображении.

— Что за чертовщина! Какое вам дело до моего воображения? Кто вам позволил лезть в мое воображение?

— Вот эта рукопись, — сказал человек по имени Гральд Криссби.

— Мне нет дела до этой рукописи! — вскричал издатель Рокгауз, делая невольный шаг к тому, от чего предостерегал его доктор Фрайд. — Эта рукопись никогда не станет книгой!

— Очень жаль, — вздохнул посетитель. — Очень, очень жаль. Вы обрекаете меня существовать только в вашем воображении, в то время как я мог бы существовать в воображении десятков, сотен тысяч людей.

— Какая вам разница? Существовать в воображении — все равно, что вовсе не существовать.

— Вы не правы, дорогой Рокгауз. О, как вы не правы! Да вы возьмите хотя бы… — гость пошарил глазами по комнате, выбирая, что бы такое взять. Да хотя бы вот этот стол. Ведь и он существовал сначала в воображении. И все, все, что сделано человеком, существовало сначала в воображении. И даже вы, Рокгауз, до того, как появились на свет, существовали в воображении своих родителей, правда, быть может, несколько другим — более добрым, умным и понимающим.

— Я запрещаю вам говорить о моих родителях!

— Простите. Я проявил бестактность, заговорив о тех, кто уже существует только в воображении. Вы видите, как далеко простираются границы воображения: оно предшествует действительности и продолжает ее. И если финин уже существует в воображении, то со временем он проникнет в действительность — как космический корабль из воображения Циолковского и паровоз из воображения Стефенсона.

— Нашли с чем сравнивать! Кому нужен ваш финин, зачем это превращать ощущения в свою противоположность?

— Представьте себе, что вы замерзаете на снегу. Мороз тридцать градусов, и ничто вас уже не спасет, ничто не согреет. И тут вы достаете из кармана финин. Глотаете. И вы спасены. Вы лежите на снегу, температура которого плюс тридцать градусов.

— Вот еще выдумали — с чего это мне замерзать?

— Тогда представьте: вы прожили столько лет, что почти совсем утратили вкус к жизни. Пища вам кажется невкусней, работа неинтересной, юмор несмешным… И тогда вы принимаете финин и все преображается. И несчастье ваше становится счастьем.

— Послушайте, как вас там…

— Человек по имени Гральд Криссби.

— Послушайте, Криссби, вы просто меня морочите, я не верю ни одному вашему слову. Если жена станет любимой, куда вы денете эту женщину Сю?

Гральд Криссби ответил не сразу. Он посмотрел на рукопись, одиноко лежащую на столе, и вздохнул:

— Сю поймет. Сейчас она не понимает, но когда примет финин, все поймет, и мы с ней останемся друзьями. Потому что… Вы понимаете, звезда Канопус — это лишь одна из миллионов и миллионов звезд, каждая из которых как-то влияет на человека. Как они влияют? Эта загадка пока еще не разгадана. И мы не знаем, с какой звезды к нам прилетает любовь, а какая звезда рождает в нас бессмертные мысли… И что еще принесут нам далекие звезды, свет которых летит до Земли миллиарды лет…

— Вот тогда и приходите. Когда долетит. А пока — заберите свои фантазии. Читатель ждет от нас других книг.

Читатель ждет фактов. Ему нужна серьезная информация. Никакие выдумки его не интересуют.

Факты, факты, факты и снова факты… Сколько их накопилось — и еще подавай!

Чем больше накапливается фактов, тем меньше остается фантазий. Некоторых фантазий жаль: это были такие прекрасные фантазии!

Факты наступают. Они идут развернутым строем, вооруженные точными данными, доказанными теоретически и экспериментально, превращают в прах воздушные замки, в которых обитали фантазии…

Это факт печальный: когда рушатся воздушные замки, не хватает воздуха, чтобы дышать.

Ничего этого не сказал Рокгаузу человек по имени Гральд Криссби. Он промолчал об этом, хотя это было в его жизни самое главное.

Он только спросил:

— Разве вы знаете, чего ждет читатель?

Рокгауз усмехнулся:

— Кому же знать, как не мне. Читатель, могу с уверенностью сказать, ждет от нас новых романов Дауккенса, рассказов о работе инспектора Хоста, мемуаров майора Стенли, научно-популярных брошюр доктора Фрайда… Вот чего ждет наш читатель… Слава богу, ему есть чего ждать. Но только не этого… — Рокгауз придвинул к себе рукопись, чтобы поиздеваться над этой дурацкой звездой Канопус, но прежнего текста там не нашел. Сейчас там было написано про какой-то трансметагалактический корабль, бороздивший просторы Метагалактики. Регулятор времени стоял на нуле, время внутри корабля было остановлено — этого требовала техника безопасности, оберегая жизнь экипажа в бесконечно долгом пути.

Вместе с кораблем двигался огромный огненный шар — внешний источник питания, и корабль вращался вокруг него, постоянно пополняя запасы энергии. Так они и двигались вдоль галактики с расчетной скоростью двести километров в секунду (время остановилось только внутри корабля).