Хвост

– Чего надо? – Мрачно спросил Хвостов, и глаза его налились кровью. – Журавлева он не любил, искренне считая его дармоедом. К тому же ходили слухи, что до работы в «Аквариуме» Витек связан был с мафией.

– Нет, Олег, ты только не сердись. Пойми уникальность своей ситуации, вроде и мужик статный, и все на месте, но хвост... Ты пойми, с такой физической комплекцией можно сделать миллионы. Представь себе, ты решительно даешь Шварцнеггеру хвостом по морде. Реклама, к тому же. Всякие, ну, это если согласен будешь, сексуальные издания, фильмы... Да здесь золотое дно.

– Совсем у тебя, Витек, с твоим маркетингом крыша поехала, – Олег попытался обогнать Журавлева, но тот забегал вперед.

– Ты, Олег, давай-ка лучше по-хорошему. По-мирному. Чтобы без насилия.

– Уйди от меня подальше, пока в нос не заехал,– мягко, но решительно предупредил Олег, входя в свой кабинет, но тут произошло непредвиденное.

– Держи его, держи! Вырывается, сволочь!

– Ууу, – взревел Олег Иванович, пытаясь отбиться от нападавших, но куда там. Бросили сетку, навалились мужики.

– Ну, – около Витька появился парень с камерой, – спускайте с него портки.

– У, у-гх, – закусил губы Хвостов от стыда и унижения. – Убью, гада, -

подумал он, и вспомнил, как во время лыжного кросса они с приятелями поймали Мишку Гельмгольца.

– Евреи все обрезанные, – Андрей Шестаков испытывал нездоровое возбуждение. Вот и у Мишки конец лысый. Точно, сымайте с него штаны.

– Пустите, гады, – Мишка извивался на лыжне.

– Сейчас, конец проверим только, и путем. Держи его, чтобы не брыкался.

Полосатые, застиранные домашние трусы. И совершенно обычный, опавший, мелких размеров пенис.

– Да никакой он не еврей, сука, наврал все, – разочарованно протянул Шестаков.

– Гады, гады, – корчился Мишка.

– У-уу, – корчился Хвостов. – Ууу. Пустите, гады!

– Хвост. Атавизм, но ученые считают, что такие неожиданные находки в потерянных звеньях эволюции, лучше всего доказывают верность теории Дарвина. Для канала «Плейбой» – Виктор Журавлев.

– Убью, сволочь, – извивался Олег Иванович, пытаясь освободиться от веревок. – Дай мне только выбраться, я тебя, суку, не прощу. Я о тебе лучше думал, мерзавец!

– Значит так, Хвостов. Засунь моральные соображения в свою хвостатую задницу. Супруга твоя уже контракт подписала, – Витька помахал в воздухе листочком с фиолетовой печатью. – В суде еще хорошо придется повозиться, чтобы доказать, что ты не обезьяна и сам можешь подписывать контракты. Психологов привлекут, биологов-экспертов, все заметано. Так что пока суд да дело, ты этим контрактом повязан.

– Покажи, – захрипел Олег Иванович.

– Ребята, держите его покрепче. На, читай...

– Сука, – скривился Хвостов.

– Ты не переживай. Вот я тебе другой вариант предлагаю. После такой рекламы тебе светит по тысяче баксов за сеанс. Будешь себя хорошо вести – половина твоя. Я бы на твоем месте подумал. Такое не каждый день случается. Ну, а не согласишься – пардон, денежки такие на улице не валяются, сам понимаешь. Ребята у нас крепкие.

– Витек, давай по-хорошему, чтобы этой гадине ничего не досталось. За моей спиной подписала, сука... Но только половина – моя, без обмана.

– Ну, смотри, только без фокусов. – Витя обрадовался. – Мужики отпустите его. Для начала, Олег, попозируй нашему фотографу-профи, специально для тебя вызвали. Давай, в профиль, может тебе бабу голую показать, чтобы у тебя член встал? А?

– Да уж... Какой дурак от заработка отказываться будет, – Хвостов прикусил губу. – Да я их всех хвостом... Слушай, дай себя в порядок привести, – хвост его сложился кольцами. Сейчас, отдышусь... – Он облокотился на свой письменный стол.

10.

Вот уже два года, как в столе у Хвостова лежал револьвер, купленный им на барахолке в смутные времена, когда на «Аквариумы России» наезжали братки.

Хвостов до того стрелял всего несколько раз – в тире на уроках военной подготовки, да по пьяни на берегу Оки. Какое-то странное сосредоточение снизошло на него, и, выпуская очередную пулю, и меланхолично перезаряжая револьвер, не испытывал он ни страха, ни отчаяния.

Оставшиеся в живых разбежались. Витька уже не дышал. Хвостов снял у него с пояса мобильный телефон.

– Ксения, – Хвостов не испытывал никаких эмоций, услышав это раздраженно-испуганное «Алло». – Ты меня больше не увидишь.

– Олеженька, да что ты, ей Богу, мама твоя звонила, говорит, с головой у тебя не в порядке. Возвращайся, мало ли людей с хвостами жили.

– Как ты могла, – Олег Иванович прикусил губу. – При девках, чтобы отца их голышом на обложках печатали, в подземных переходах продавали.

– Олег! Так для семьи же. Шутка ли, пятьсот долларов за фото, подумай! Мамаше бы своей подсобил, как она на огороде мается. В наше время как угодно зарабатывают, знаешь что, нельзя быть такими гордыми. Если бы меня фотографировать согласились, уж я бы не сомневалась. А вы, мужики, если уж у тебя хвост вырос, для семьи палец о палец...

– Прощай, береги девок, – Хвостов нажал на кнопку мобильного телефона и извлек из нагрудного кармана Витька бумажник.