ХЗ. характер землянина

Он прервал связь. Значит, до. Я посмотрела в потолок, зажатый в лесу ветвящихся колонн. Позвала Ихассу и в каких-то две минуты объяснила ему, что ближняя звезда накрывается. Я краснела и стыдилась, но все же использовала термины «бздынь» и «пшик нахрен». Интеллект грисхшей, по моему мнению, огромен. Никто, даже сам Чаппа, не выудил бы информацию из моего бреда. Но Ихасса кивнул – он усвоил движение согласия! Повернулся к своим что-то сказал. По команде все нырнули. Дыр в полу не осталось, но грисхши сгинули. Лишь тот, кто первым меня встретил и решил не убивать, а выслушать – он рискнул пережить в зале и пшик, и даже полный бздынь. То ли остался в разведке, то ли не бросил меня. Верится во второе. Я предпочитаю красивые объяснения. Когда дело не касается людей, я оказывают права, пусть и не всегда.

Итак, что за срочный рапорт от строевого во гневе Макса? Читаю, балдею, вскипаю, луплю столешницу, ушибаю кулак, начинаю думать. И все это за десять секунд. У меня мозг небольшой, зато безынерционный. Уже ищу канал связи.

– Дежурный по сектору.

Игля в империи нет, что и требовалось подтвердить. Когда сун тэй на задании, за него сообщения выслушивает курсант или предпенсионный неудачник с манией секретности.

– Дежурный, я Серафима Жук, интмайр системы Интра. Требую немедленно соединить прямо с ри тэем, это вопрос чести империи и мира с целым рядом рас. Считаю до десяти, затем отсылаю данные габариусу, и тогда все станет необратимо. Ну как, шевелимся сейчас или будем всю оставшуюся жизнь привыкать грызть локти?

– Что?

– Не трать время. Отошли ему мои слова. Сразу.

Жду. Если и ри тэй – улитка, то империя в полной жопе. Раз, два, три, четыре…

– Серафима, как приятно, что вы позвонили именно мне и именно теперь, – отечески улыбается высочайший интриган.

– Я получила отчет от своего друга Макса. Он гений и он кое-что просек. Линия защищенная?

– Да.

– Опуская все «может быть» и «маловероятно, но» из его классного отчета, скажу прямо: имперские хари с длиннющими ушами были заказчиками ряда проектов, грязнейших. Думаю, в говне не только империя, но пока Макс рассмотрел именно ваши грязные уши. Самый весомый прокол идет по теме хранения мозгов с разной степенью защиты на планетах, подверженных катаклизмам… не буду уточнять. Повторюсь, у меня масса доказательств того, что империя была заказчиком у Игиолфа. Ваш флот прямо теперь намерен грохнуть управленческие планеты Интры, не считаясь с жертвами и крахом репутации людей. Вы стараетесь хотя бы так ликвидировать здешние архивы, чтобы предотвратить еще худший крах. Так?

– Не мы, – поморщился ри тэй. – Корпус сделал все, чтобы локализовать ситуацию. Нам не хватило времени.

– Ха. Стареете, герр бульдог, военные оттерли от миски с кормом, ага? Или вы слабо упирались? Не надо так смотреть. Я не самая умная, зато от ядовитого взгляда не сдохну. И еще. Я понимаю, что вы – люди. Скажу точнее: я и вы, все мы – люди, все одной крови и яд в ней тоже один. Итак, вот суть сообщения. Я готова изъять данные… совсем. Мне хочется верить, что люди не безнадежны. Это наивно, но мне так нравится. В обмен вы в минимальный срок выдавливаете из ваших резервов вот это, умноженное на десять, – я отправила список острых потребностей, который Макс составил для Сада Тиа и его аналогов еще дня три назад. – Простая сделка, дешевая для вас. Начало подачи ресурсов будет расценено мною, как признание сделки.

– До финализации работы «новы» пять минут, – поморщился ри тэй.

– Мне что, перезвонить через шесть? Могу, но не хочу. Я не намерена даром отдавать технологию нашего спасения. Может, двое суток назад я бы сдуру, от безысходности так и сделала, стремясь получить то, в отправленном списке. Но сейчас я при ресурсах. И что куда важнее: я видела Игля. Молитесь там, чтоб он выжил, иначе… Не важно. Мне противно. Вы понимали, на что обрекаете его. Вы, лично. Это аннулирует мое к вам уважение.

– Он старался именно избежать применения «новы», – поморщился ри тэй. – Сима, я просил бы вас более трезво реагировать. Эти детские вспышки эмоций…

– Игль недавно зарезал меня. Можно после воскрешения малость поблажить, – угробила я ри тэя и с наслаждением пронаблюдала, как он зеленеет. – А вот скажите: у вас была няня? Такая, ну – по найму из Интры.

– Вероятно такая, – нехотя ответил ри тэй.

– Ваши родители ее вернули, когда их говнючок подрос и перестал пачкать пеленки? Расторгли договор, да? Так это называется?

– Мы уходим от темы.

– Нет. Мы как раз пришли к ней. Вы помните свою няню. Вы прожили жизнь, длиннючую, и не задали себе вопроса, где она, как она и кто она – человек или… игрушка. Значит, у меня есть зеркальный вопрос, ри тэй: кто вы. Впредь я не готова сказать вам ни слова, пока не приду к выводу, что вы все же человек в моем эмпатском понимании, путь оно и неумное, ненаучное и вообще… дикое. Те, кто виновен в униженном состоянии Тиа и ей подобных, будут до последнего урода включены в черный список, мой личный. Ни слова их, ни мига внимания. Отбой.