Киан

Он наклонился ближе, и я почувствовала его дыхание на своем лице. Я прикусила губу, чтобы не начать проклинать его. Мне нужно, чтобы он подождал. Мне нужно еще немного времени.

— Он начал резать меня, — сказала я, опустив взгляд на колени. Мои ногти кровоточили от того, что я с силой сжимала сиденье, поэтому я спрятала их под ноги. Я больше не могла смотреть в камеру. — Он собирался повеселиться, пытая меня. Он хотел, чтобы демон вышел из меня, чтобы потом посыпать солью мои раны. Думал, что этим разозлит демона еще больше.

Маленький порез на руках. Разрез на запястьях. Пока он продвигался, порезы становились все глубже и глубже. По всей длине моих рук. Затем Эдмунд поднял мою рубашку. Он заставил меня снять ее, и начал резать в районе ребер. Поперек живота. В районе бедренных костей. Потом он повернул меня. В это же время он протянул руку и опустил занавеску, чтобы никто не увидел нас.

Где этот парень?

Я помню, как удивилась этому.

Он начал резать мою спину. Было ощущение, будто он вырезал узоры на моей коже. Закончив, он отошел, чтобы полюбоваться своей работой. Его взгляд упал на мою грудь.

— Думаю, он бы их отрезал, — сказала я, скрестив руки на груди. — Именно тогда Киан появился в комнате.

Он увидел кровь.

— Что произошло?

Я не хотела вспоминать, но заставила себя снова посмотреть в камеру.

— Он убил Эдмунда. Вот что он сделал. Эдмунд угрожал зарезать меня, если Киан не выйдет из комнаты. Он схватил меня и держал нож у моего горла. Он собирался перерезать мне горло.

— Почему он этого не сделал?

Я покачала головой. Все это было так больно.

— Киан рванул к Эдмунду, и они начали драться. — Я закрыла глаза. Киан сбил его с ног, двигаясь так быстро. Он схватил нож и перерезал Эдмунду горло. — Киан выжил. И я выжила. А Эдмунд умер. — Никому не нужно было слышать подробности.

— В полицейских отчетах говорится, что Киан вонзил нож в Эдмунда семнадцать раз.

— Какая разница. — И это была правда. — Киан спас мою жизнь. Я не просила его. Я не соблазняла его. Я даже не знала его до этого дня. Я понятия не имела, что он знает о моем существовании, но я благодарна ему за то, что он сделал. Он спас меня. Каждый хочет выставить это как нечто большее, но это не так. Если бы Киан не убил Эдмунда, тот убил бы кого-то еще. Он был болен. — И он запутался. Он заслужил смерть. — Возможно, в тот день, Киан спас еще чью-то жизнь. Вот и все.

Тишина была такой оглушительной. Плотной и тяжелой, как и в моем сердце.

Эрика указала на камеру и тихо спросила:

— Ты хочешь еще что-нибудь сказать? Люди слушают.

Есть ли у меня еще что сказать? В моей голове громко прозвучало «Да». Я убедилась, что смотрю в камеру, и села ровно. Мне хотелось, чтобы люди услышали это. Это была моя единственная просьба, но было что-то еще, что я упускала, что-то, что нужно было сделать. И я поняла. Мои глаза. Я пряталась до сих пор, но я должна перестать. Не позволяя себе подумать, я дотянулась до глаз и вытащила линзы. В комнате послышался тихий вздох. Я мельком взглянула на Эрику, которая сидела с широко распахнутыми глазами, но я пристально смотрела в камеру. Я не подбирала слова.

— Это я. Вся я. — Я обвела рукой свое лицо. — Я больше не прячусь, и я больше не хочу, чтобы меня обвиняли за то, что со мной случилось. С этого момента я бы хотела жить нормальной жизнью. Это все, чего я хочу. Просто быть нормальной.

— И, — другой репортер вышла вперед, сигнализируя оператору, — на этом все.

ГЛАВА 32

Эрике нужно было закончить какие-то дела с оператором, поэтому мы с Ванкером стояли у двери и ждали, когда подошла журналистка. Она улыбнулась и оторвалась от своего телефона.

— Ты хорошо справилась. Честно говоря, ты замечательная. Я проверила, и твое интервью уже стало популярным в социальных сетях.

Я кивнула. Она говорила какие-то слова, и они что-то значили, но я была опустошена. Сейчас меня ничто не трогало. Слова влетали в одно ухо и вылетали в другое. Я подумаю об этом позже, после того, как осмыслю все то, что сейчас сделала.