Киану Ривз. Никогда не оглядывайся

Любая голливудская актриса все бы отдала за то, чтобы ее и в тридцать лет воспринимали школьницей, но к мужчинам у индустрии другие требования. Абсолютное большинство серьезных мужских ролей рассчитаны на тридцатилетних. Исключение составляют лишь подростковые фильмы и разного рода мелодрамы, коих снимают немного. Предполагается, что от небольших детских ролей актер переходит в подростковые фильмы и сериалы, а затем становится романтическим персонажем и лишь потом героем боевиков. Киану рисковал навсегда застрять в молодежных проектах. Для качественного прорыва требовался громкий успех, но вместо этого все картины с участием Киану благополучно ложились на полки владельцев телеканалов. Иногда их показывали на заштатных кабельных каналах, но это был максимум, на который можно было рассчитывать. Лицо Киану все по-прежнему узнавали лишь благодаря рекламе газировки, в которой он снялся несколько лет назад.

Киану Ривз и Дрю Бэрримор на съемках фильма «Путешествие в сказку». 1986 г.

Единственным заметным фильмом первых лет в Лос-Анджелесе стала драма «На берегу реки». Проект обещал стать очередным «Братством справедливости», рассказывающем о взрослении подростков в одном из бесчисленных городков средней Америки, но превратился в серьезную социальную драму про нищету и эмоциональное выгорание очередного «потерянного» поколения. Сюжет фильма весьма художественно обыгрывает довольно громкую историю, произошедшую за пять лет до съемок фильма. В 1981-м году шестнадцатилетний Энтони Жак Брюссар изнасиловал и задушил четырнадцатилетнюю Марси Конрад. Самая обычная, казалось бы, история, если бы не тот факт, что на протяжении двух недель подросток, мучившийся угрызениями совести, рассказывал одноклассникам о произошедшем, но никто так и не сообщил в полицию. Нищий город на несколько тысяч человек. Давно переставший работать завод и население, которое мешает алкоголь с дешевыми наркотиками, лишь бы только не просыпаться и не видеть тот кошмар, который их окружает. Еще не подсевшие на алкоголь с наркотиками подростки пытаются бунтовать, но им просто не дают на это никакого шанса. Против чего тут можно устроить бунт? Курт Кобейн уходил жить под мост, рисовал граффити и измывался над хомяком, Энтони Жак Брюссар насиловал одноклассницу. Какая разница? Невозможно бунтовать, если всем вокруг совершенно все равно. В этой реальности копы представляются кем-то вроде надзирателей в колонии строгого режима. Никому не приходит в голову, что это блюстители порядка, которые защищают обычных граждан. У каждого из подростков есть кто-то из родственников, который отбывает сейчас наказание за воровство в супермаркете или попытку заработать пару долларов на продаже запрещенных препаратов. Копы — враги, которые мешают напрочь отрешиться от жизни. Ни один пятилетний малыш здесь не позвонит по телефону службы спасения, чтобы сообщить о том, что остался один. Такое можно себе представить лишь в крупных мегаполисах и богатых пригородах, но нищие городки средней Америки — это совсем другое дело. Здесь все дети с рождения знают, что коп — это позорная и всеми ненавидимая профессия. Полиция принимает правила игры. В этой атмосфере всеобщей тихой ненависти копы исполняют роль надсмотрщиков, подразумевая, что каждый человек здесь — потенциальный нарушитель закона, а следовательно, с ним можно не церемониться. Кому придет в голову в таких условиях звонить в полицию, чтобы сообщить о проделке друга? Какая разница, что он натворил? Прогуливал школу, продавал за углом наркотики, использовал поддельное удостоверение личности или задушил четырнадцатилетнюю девочку? Это его личное дело, ему с этим и разбираться.

Как вам такая логика? Кого-то она ужаснет, но, по статистике, так поступит довольно большой процент людей, если будет считать себя единственным свидетелем преступления. Здесь можно винить режиссеров боевиков или криминальных драм, романтизировавших образы преступников, можно еще много кого в этом винить, но статистика штука упрямая. Согласно данным опросов, если свидетелями преступления были хотя бы двое, то в полицию, скорее всего, сообщат. Кто-то из страха, что его сделают соучастником, кто-то из чувства гражданского долга, кто-то еще по какой-то причине. Для того чтобы тринадцать человек сговорились и ничего не сообщили полиции, должна быть очень веская причина. Однако ее нет. Всем либо все равно, либо почти все равно.