Кибер-вождь

— Нет, не киборг!.. — Скиталец поколебался и добавил: — Он встречался с девушками. Я не стал их привлекать, но знаю это как факт. Если бы в нем было что-то необычное, это бы давно стало известно…

— У вас нет с собой его фотографии?

Вместо ответа диакон протянул Энрику распечатку:

— Один из лучших по физическому совершенству; привел в порядок библиотеку и видеотеку, совершал служения полного дня…

— Киборг, — ответил Энрик, бегло изучив фото и бросив его на стол. — Вы поступили правильно; пожалуйста, успокойте всех — и ни в коем случае не допускайте, чтобы над девушками смеялись. Если о его сущности станет известно — вы должны сплотиться и поддержать их; если они уйдут из храма — это будет минус вам, но их можно перевести в другой храм. Никто ничего не мог знать заранее. Есть модели, неотличимые от людей. Это киборг; его позвали свои, и он ушел за ними. Голос крови сильнее разума. Спасибо.

Скиталец откланялся и удалился. Энрик остался наедине с Крысоловом.

— Это еще не все сюрпризы на сегодня. — молвил Мариус. — Два источника независимо друг от друга дали мне одинаковую информацию. Первый — наш человек в «политичке», он истинно «верный»; второй… А второй — это агент «политички» в Церкви. Он раскрылся, чтобы душа не болела.

— Кризис? — взглянул Энрик из-под своих убийственно длинных ресниц. — Разочарование в службе? Любовь?.. Любовь, — кивнул он, не дожидаясь разъяснений Крысолова. — Прими его и привлеки к нашему делу. Крепко возьми его, Мариус. Он идет к нам не сквозь мрак, но через свет и радость…

— Все будет так, как ты сказал. Так вот — «политичка» планирует провокации во время завтрашнего служения; цель — вызвать беспорядки, объявить нас деструктивным культом, распустить и запретить.

— О боже, — закрыл глаза Энрик, молитвенно сложив руки на груди, — почему я всегда должен идти к тебе босиком по ножам, по битому стеклу, через тернии, мучения и испытания…

* * *

Джолиан Григ Ауди, как председатель парламентской комиссии, имел офис в одном из зданий, что вольготно располагались вокруг Конгресса, прозванного злыми на язык централами Балаганом. Хиллари, оставив флаер на стоянке, двигался быстрым шагом, чтобы поспеть к условленному времени; следом — молчаливая Майрат. Кругом зеленели ровно подстриженные газоны и купы низкорослых деревьев с серебряно-голубой листвой; некоторые деревца, как отметил Хиллари, были сплошь в пышных белых и розовых цветах. Тот же пейзаж был за окнами кабинета Грига Ауди, но вызывал он не щемяще-прозрачные чувства о весне и пробуждении жизни, а скорее мысли о голографической картине, врезанной в глухую стену, — так далек был хозяин и все то, что его окружало, от красот природы.

Строго функциональный кабинет с дорогой — но не чрезмерно — офисной мебелью, какие-то картины и портреты на стенах, призванные отражать индивидуальность того, кто сидел в кресле, но ничего не говорящие вошедшему. Спокойный и уверенный в себе господин в несколько чопорном костюме, с дежурным вниманием выслушивающий доклад, не перебивая и не говоря ни слова. Он даже пометок никаких не делал; ясно было, что для него все — просто обыденная, повседневная обязанность. Документацию он потом отдаст референту, и тот выжмет из бумаг важнейшие тезисы и противоречия. Очень темный мулат, возраст чуть старше пятидесяти. Матерый зверь парламентских дебрей; если Маршалл производил впечатление взятого в дом уличного пса, то Григ Ауди походил на нечто травоядное, могучее и крупное, круторогое, чьи центнеры мышц обтянуты крепкой кожей. Он не идет, а шествует, попирая копытами подлесок, — прочь с дороги!..

Хиллари говорил ему о проекте уже четверть часа, стоя, стараясь, чтобы голос звучал ровно и максимально разборчиво, — но с тем же успехом он мог докладывать двери, столу или стулу или убеждать в своей правоте мух и тараканов. Джолион Григ Ауди был закаленным бойцом, умевшим и ругаться до изнеможения, и спать, сидя с открытыми глазами во время изнурительных парламентских чтений, длящихся иногда неделями; что ему было высидеть, не сморгнув глазом, какие-то полчаса, отведенные для знакомства с материалами предстоящей подкомиссии из уст обреченного пасть жертвой беспристрастных депутатов!..