КиберЧаръ

Бородатая рожа надула щёки и дунула так, что обеих вжало в стену тьмы, а браслеты так врезались в руки, что потемнело в глазах.

– Это всё в голове, – Лялька побледнела ещё сильнее и закричала. – Любовь к родине не доказывают! Тот, кто про это говорит, либо манипулятор, либо псих.

– Неужели? – набычился дознаватель. – Значит невидимые враги могут осквернить юбилей революции, а вы будете смотреть? Зачем чего-то доказывать, вы же, итак, настоящие патриотки?

Он не успел закончить, глубоко во тьме внизу бесконечного колодца зазвенел сигнал тревоги.

– Висите молча, пришли данные по проклятью, – мерзкая ухмылка растворилась в темноте.

Но напарницы долго не выдержали.

– Договоримся? Ты совсем? Ещё бы своими мужиками похвасталась, – взвизгнула Лялька. – Сколько у тебя их было? Полтора? Два миллиона?

– Не завидуй, девочка. Сохнешь по одному Пушкину, сохни молча!

– Да я…

– А я пытаюсь вытащить нас отсюда.

– Как? Переспать с этой башкой? Ты о чём-нибудь другом думать можешь?

– Могу, но доказывать тебе не собираюсь. Я не манипулятор и не псих.

Лялька покраснела.

– А кем ты себя считаешь?

– У меня нет папочки героя войны, чтобы меня отмазал.

Вместо ответа во мраке забряцали цепи.

– Никто вас не отмажет! – загремел дознаватель.

Его бородатая рожа снова закачалась в темноте.

– Вы мне надоели. По проклятью подтвердилось. Вы ни при чём. По остальному отчитывайтесь МСБ. Про Навь даже думать запрещаю – это гостайна!

Его язык вытянулся и оставил липкий след на Алиссиной ляжке. Слюна брызнула и на шею Ляльки. Жгло нестерпимо, но они не успели даже пикнуть. Шквал, задувший снизу, сорвал цепи и подбросил их вверх с такой силой, что перехватило дух. Сразу навалился дикий шум, и холодная темнота сменилась липкими объятиями людей. Обезумевшие жильцы вцепились в них со всех сторон. На их безумных лицах отражалось гнилое сияние проклятья.

Пятый

Из кабака пришлось выйти. Даже подписка «Магистр» не открывала магоход в помещении. Улица дыхнула непривычной кислой вонью и холодом. Пятый Азеф поморщился и царапнул ногтем указательного пальца по руне «подписка». Повинуясь беззвучной команде, появилась разноцветная воронка. В его версии изнанки над хрустальной горой сияли гирлянды из радуги. Плотный поток мгновенно пронёс его по неподвижному коридору до самого верхнего этажа. Окунул в сияние и тут же выбросил у старинной многоэтажки в русском стиле. Когда энергии столько, сколько не потратишь – магоход даже не откладывается в памяти. На самой крутой подписке «Магистр» – всё по-другому. Между ней и экономом, такая же пропасть, как между сияющим пиком хрустальной горы и её наичернейшим основанием. Но только не в этот раз. Витые колонны парадного подъезда чуть не въехали ему в нос. Сегодняшнее приземление показалось самым жёстким за все неисчислимые путешествия через изнанку. Некстати всплыла в памяти теория проклятий. Самые сильные из них сбивали любые чары, а значит дядино «началось», скорее всего, и правда, началось.

Он сплюнул на асфальт и, приложив ладонь к мраморному отпечатку у двери, беспрепятственно вошёл внутрь. Стилизованные сени с росписью раздражали. Давили псевдославянской роскошью и напоминали, кто правит Россией. Только потомок древнего рода мог позволить себе квартиру в центре. Пушкины славились воинскими заслугами за две сотни лет. А обычным героям без славной родословной доставались клетушки в коммуналках военного ведомства на задворках России.

Подъездный чаруша в образе огроменного котяры сизой масти дремал на скамье перед лифтами и даже ушами не повёл, хоть и почуял незваного ночного гостя сразу после перехода. Его тело покрывало слишком много рун, чтобы понапрасну рыпаться. Да и гербовый отпечаток Азефов на внешней стороне кисти мог распознать любой неуч. Даже чаруши понимали, на кого разевать пасть. А то развеют, и пикнуть не успеешь. Будь ты городовой, служивый или домовой на довольствии.

Пятый Азеф поднялся на седьмой этаж и некоторое время стоял у чужой двери, прислушиваясь. Ждал, когда его «обнюхают» и признают. Чары последней версии умного дома замечали всё и всех, даже лучше подъездного чаруши. Он погодил положенное, а потом вдавил кнопку звонка и прохрипел в глазок: «Счастие воскресило меня». Ответом стало едва уловимое постукивание изнутри. Дверь бесшумно отворилась. Оставалось только проскользнуть в тёмный коридор и прикрыть её за собой.

– Подождите, пожалуйста, хозяин без рода отдыхает. Я постараюсь его разбудить как можно скорее, но обещать не могу, – подобострастно пропел Изкурнож.

– Не подлизывайся, я сегодня не в настроении, – буркнул в ответ Пятый Азеф.

– Неужели что-то случилось?

– Любимый дядюшка умер, а моё старшинство всё равно далеко.

Незваный гость сбросил блестящие ботинки и прошёл на кухню. Света из окна было достаточно, чтобы не включать свет.

– Налей холодной водички, горло пересохло.

– Чары «трезв как стекло» нарушили водно-солевой баланс, поэтому вы себя плохо чувствуете. Рекомендую натриевую минеральную воду. Подать в настоящем стакане?