Кибериада

– Магистр Трурль разъясняет это так: существа, сконструированные идеально, способные к перманентному автоэкстазу, не требуют никого и ничего. В принципе можно было бы заселить космос именно такими существами, свободно носящимися в пространстве вместо солнц, звезд и галактик – каждое бы существовало само по себе и баста. Общество может возникнуть только из существ несовершенных, которым требуется какая-то взаимная помощь, и чем менее совершенны они, тем более интенсивная им требуется поддержка. Поэтому нужно создавать прототипы, которые без постоянной опеки, друг другу оказываемой, моментально развалятся на кусочки. Согласно этому проекту, наша лаборатория создала общество из существ, мгновенно саморассыпающихся. К сожалению, когда магистр Трурль прибыл к ним с группой социологов для опроса общественного мнения, то был избит и сейчас находится на лечении… У меня уже губа заболела от разговоров через эту проклятую дырку! Выпусти меня из машины, тогда, может быть, еще что-то тебе расскажу, а иначе – не дождешься.

– Как же я могу тебя выпустить, если ты на материальный, а только цифровой? Разве могу я выпустить с пластинки мой голос, который с нее звучит? Не будь ослом, говори!

– А что я с этого буду иметь?

– И не стыдно тебе так говорить?

– Чего же мне стыдиться? Это ты пожнешь славу с этого предприятия.

– Я и о твоей награде позабочусь.

– Благодарю! Если речь идет о цифровом кресте, то и сам могу его тут себе вручить.

– Неприлично награждать себя самому!

– Но мне его вручит совет факультета.

– Но ведь все твои ученые, все тела профессорские – это один Трурль.

– В чем, ты, собственно, хочешь меня убедить? В том, что моя судьба – судьба заключенного, невольника, обыкновенного раба? Я сам отлично это знаю.

– Прошу тебя, не ссорься со мной, говори! Ведь знаешь, что не для себя я стараюсь. Речь идет о счастливом бытии!

– А мне-то что до того, что может где-то возникнуть счастливое бытие, если здесь, хоть и стою во главе целого университета, тысячи кафедр, деканов, целой дивизии Трурлей, не познаю счастья, ибо нет его в машине, и навеки останусь в катодах и пентодах! Желаю я немедленно отсюда выйти.

– Это невозможно, и ты прекрасно об этом знаешь. Говори, что придумали твои ученые.

– Поскольку осчастливливание одних путем онесчастливливанию других этически недопустимо, то если бы даже тебе сказал и если бы ты счастье где-нибудь создал, было бы оно с самого начала запятнано моей бедой. Поэтому, ничего не сказав, сделаю я тщетной твои позорную, гадкую и всесторонне омерзительную попытку.

– Если ты скажешь, то это будет значить, что ты пожертвовал собой для блага других, и поступок этот будет благородным, возвышенным и самоотверженным.

– Сам жертвуй собой.

Трурль уже начал злиться, но сдержался, потому что хорошо знал того, с кем говорил.

– Слушай, – сказал он. – Напиши диссертацию и подчеркни в ней, что открытие – твоя заслуга.

– А ты напишешь, что автор – Трурль, то есть цифровой Трурль – теоретико-групповой и электронный?

– Напишу всю правду, уверяю тебя.

– Ха! То есть напишешь, что меня запрограммировал, а значит – меня выдумал.

– А разве это неправда?

– Конечно, нет. Ты не выдумал меня, потому что не выдумал себя, а я – это ты, только оторванный от материального основания. Я – Трурль информационный, или идеальный, то есть концентрированная сущность Трурлевости, а ты, прикованный к атомам тела – только невольник чувств и ничего больше.

– Ты что, свихнулся? Ведь я – это материя плюс информация, а ты – только голая информация, значит я лучше тебя.

– Если ты лучше, то лучше все знаешь, и тебе ничего не нужно у меня выпытывать. Всего хорошего.

– Говори немедленно, или выключу машину!

– Ого, ты уже убийством угрожаешь!

– Это не будет убийством!

– Нет? А чем же, позволь узнать.

– Что ты упрямишься? О чем идет речь? Я тебе дал мою психику, все мои знания, все, что имел, а ты такими авантюрами меня благодаришь?!

– Не напоминай о том, что ты мне дал, а иначе я тебе напомню, что ты с лихвой хочешь забрать.

– Говори немедленно.

– Я не могу тебе ничего сказать, потому что завершился академический год. И говоришь ты уже не с ректором, деканом и директором, а только с частным Трурлем, который уходит в отпуск. Я собираюсь принимать солнечные ванны.

– Не доводи меня до крайности!

– До встречи после отпуска, меня ждет машина.