Киберсайд

Король подходит ближе к Ведьме, изучая ее.

На лице правителя, кажется, сгущаются тени, его выражение становится мрачным и непроницаемым.

– Вы готовы пожертвовать этими людьми ради общего блага? Или более почетно нажимать на курок? Перестань обманывать себя, Джеймс, и играй в эту чертову игру.

Сосредоточившись на доске, Молчун закрывает изображения на фигурах. Через несколько ходов белый слон падает, и анклавный силовик умирает в перестрелке. Джеймс жертвует пешкой, но снимает ферзя Хэнка ходом позже. В то время как охранник низкого уровня забит до смерти в Вавилоне, начальник охраны Симмонса задушен во сне в Метрополисе.

Хэнк ухмыляется, ликуя. У Молчуна теперь преимущество.

– Хммм… я думаю, еще осталось немного прежнего тебя.

Еще больше фигур убиты, как и жертв по всему Киберсайду. Доска теперь почти пуста. Несколько последних фигур ограничивают возможности игроков. Поскольку Хэнк не смог рассчитаться с оставшимся конем Джеймса, еще можно поставить мат. Джеймс двигает коня, борясь с желанием улыбнуться.

Хэнк молча рассматривает доску, переводя взгляд со своих фигур на коня Джеймса и обратно. Уверенный теперь в своей победе, Джеймс позволяет себе усмехнуться. Однако улыбка быстро исчезает, когда Хэнк делает паузу и ухмыляется. Следующим ходом он перемещает ладью, бессмысленно принеся ее в жертву и откладывая победу Джеймса еще на ход.

Хэнк равнодушно пожимает плечами:

– Ваш ход.

Раздраженный, Джеймс стонет, уставившись на короля платформы ледяным взглядом:

– Ты действительно собираешься заставить меня убить еще фигуру? Просто сдайся, ну же!

Правитель Шпиля молча смотрит на него в ответ. Разъяренный Джеймс рычит:

– Да ладно, пошел ты. Я выиграл.

Джеймс захватывает ладью Хэнка, и новый поток образов захлестывает его ум. Когда работник Анклава въезжает на ее подъездную дорожку, фургон своими огнями освещает улицу. Молодая девушка выбегает из парадной двери; фургон разгоняется вниз по дороге. Полное любви объятие прерывается выстрелом из пистолета. Пока фургон мчится прочь, девушка в шоке и ужасе опускается на колени, кровь ее родителей стекает в сточную канаву.

Образы исчезают, и Джеймс в отчаянии падает на пол.

– Да что с тобой такое, черт возьми?

Покачивая головой в мантии, символизирующей власть, Хэнк смотрит на него сверху вниз.

– Ради бога, ты сбросил атомную бомбу на всех в Небыляндии, не моргнув глазом. Теперь это всего лишь жизнь одного ребенка, а ты сломался? Да что с тобой такое, черт возьми? Не будь настолько глуп, чтобы думать, что можешь выиграть без последствий.

Хэнк подошел к неподвижной Матильде.

– Ваши решения, какими бы незначительными они ни были, могут иметь далеко идущие последствия. Последствия, о которых вы можете никогда не узнать. Если вы преуспеете в том, что запланировали, будет ли это стоить всех этих жертв?

Хэнк медленно пошел вокруг Матильды.

– Уговор есть уговор. И, честно говоря, я испытываю некоторое облегчение. Когда ты так долго этим занят… – Сделав круг, Хэнк остановился перед ней. – Я желаю удачи в твоем приключении, Джеймс. Часть меня надеется, что ты справишься, но это действительно зависит от того, чему тебя научила наша игра.

Король отвел взгляд от Ведьмы и посмотрел на Молчуна.

– Я не такой уж неспортивный неудачник и не жду, что ты пройдешь весь этот путь пешком. – Пока Джеймс поднимается на ноги, в тронном зале появляется портал. – Кроме того, пусть никто не говорит, что я не человек слова.

Король раскручивает золотую ленту в своей руке:

– Вот, отдай его девушке.

Хэнк бросает ленту Джеймсу и снова встает перед Матильдой.

Джеймс пересекает доску, направляясь к Ведьме и королю.

– Хэнк, все не должно было закончиться вот так.

Хэнк изучает глаза Матильды и наконец моргает.

– Игра не закончится, пока ты не возьмешь короля. – Хэнк снова поворачивается к своему старому другу и слабо улыбается. – Отдай его девушке. Просто… просто напомни ей, что это тяжело.

Барьер, сдерживавший Матильду, исчезает, и она продолжает свой бросок вперед. Ножи Ведьмы впиваются в грудь Хэнка, заставляя его отступить назад и грохнуться на пол.

Матильда стоит над все еще улыбающимся королем. Два ее клинка погружены по самую рукоять, в сантиметре друг от друга, в быстро краснеющем пятне на его груди. Матильда достает еще два клинка и подходит ближе.

Окровавленная, болезненная, задыхающаяся, хрипящая улыбка Хэнка останавливает ее.

– Лучше… поторопись, дорогая. Без короля нет и королевства… и раз вам тут делать нечего…

Стены и потолок дворца начинают дрожать и прогибаться. Можно услышать, как за пределами тронного зала статуи по обе стороны широкой лестницы падают вниз по каменным ступеням и разбиваются вдребезги.

Матильда поворачивается к Джеймсу и его огромной шахматной доске.

– Подожди, что произошло?

Джеймс делает движение в сторону мерцающего портала.

– Давай. Нам нужно идти.

Матильда замечает браслет в руке Джеймса.

– Значит, ты получил…?

Молчун смотрит на тело Хэнка, лежащее без движения.

– Поняла.

Вместе они прыгают сквозь портал, а замок превращается в руины.

17. Нью-Джерси