Ноги меня уже держали с трудом. Сделала пару шагов и опёрлась о шкаф. Итак, меня в непотребном виде видело около 1000 человек. Они считают меня девушкой какого-то идиота-уголовника (подделка документов – это же уголовщина?). А сейчас им еще и расскажут, как я испортила чью-то там раковину и плиту. И как плохо мою унитазы. Да еще и подозрения в воровстве добавят – и прошлое и будущее. Прекрасно, хуже только то, что они считают, что я сплю с несовершеннолетним. А что еще можно подумать о девушке, переезжающей к парню?
Что говорила хозяйка, я уже не слушала. Предел я перешагнула давно. Скорее даже пролетела с ракетой в… в… да ну это всё.
Взяла свои вещи, которые на фоне моей фигуры смотрелись устрашающе. Хотя по сути там были только ноутбук, постельное бельё, пара обуви и немного одежды.
Ноги нетвердо ступали по лестнице, пакеты шелестели, раздражая слух. Сумка ритмично била по коленкам каждую ступень. Бац-шурх. Бац-шурх. Когда я уже была почти на первом этаже, у меня из рук вырвали все пакеты. Вместо них мне в ладони сунули бумажки.
- Вот, всё вернули. Поехали. – Вася был подозрительно счастливым и каким-то образом удерживал все лямки одной рукой.
У меня в руках были 25.000 рублей купюрами по 5.000.
- Это слишком много.
- Вот и я сказал, что мало. Но да ладно, ну их. Какие-то жадные слишком. Будешь жить у меня спокойно и не париться такими вещами.
- Где жить?
Вася внимательно посмотрел на моё лицо.
- Понятно. – он замолчал и забегал глазами. Явно подыскивал слова. Только как тут можно объяснить подобный бред? Вот и он не нашел что сказать и поспешил с мешками в машину. Ношу пришлось сложить перед задней дверцей, т.к. в доступе была только одна рука. Вскоре все мои вещи были в его машине. Даже сумку стащил с остолбеневшей меня. Очухалась только когда меня попытались подтащить к переднему сиденью, намекая на то, что пора ехать. Но хоть я и была меньше и слабее. Зато юркая. Поднырнув ему подмышку, выскочила из придерживающего за плечо захвата. Не потому что мне было неприятно, а понимала, что не хочу я никуда ехать с этим типом. Он всё за меня решает и позорит перед огромной тучей народу.
- Я никуда не поеду.
- Серьезно? – он ехидно усмехнулся, - и оставишь все свои вещи, включая свой многострадальный рюкзак, мне?
Я посмотрела на деньги в руках и пожала плечами
- У меня сейчас в руках денег больше, чем стоят все мои пожитки. – я сказала это искренне, даже ноут я покупала бэушный за пятёрку. Сейчас он, наверно, еще меньше стоит. Вот только Вася громко засмеялся и снова попытался меня схватить. Я ловко отскочила.
- Б**, ты и правда серьезно. – Вася почесал шею и осмотрел меня с головы до ног, а потом медленно, подбирая слова, заговорил, - Тебе нужна квартира и деньги, а мне девушка и помощь пока я с этим - твоя, между прочим, вина, - Парень приподнял свою правую руку, спрятанную под курткой. От этих бугров по куртке создалось ощущение, что у него за пазухой щенок и он попытался улизнуть. От его слов мне стало неловко. Он же мне еще ничего плохого не сделал, ну кроме огромного позора. Зато я ему руку сломала. Мы почти квиты. Вот только…
- Я не продаюсь. Тем более ты же мне предлагаешь как… как… путане[1].
- Эм, что? Запуталась? – Вася часто заморгал, пытаясь осмыслить. И в этот момент я поняла, как же трудно подбирать синонимы к словам. Но мне сквернословие не было свойственно. Этому же язык давно поджарить пора. Тот же продолжал обдумывание, - Путана… Причем здесь Квопа?[2] – Наконец, его взгляд прояснился. - Да неее, ты чего. Понарошку. Я тебя как актрису нанимаю, а не как… в общем, ты поняла. – воодушевившись, он продолжил уже быстрее - Да и как бы поздно, уже актерский состав объявлен.
- И кто виноват скажи мне? Опозориться перед столькими людьми. – Я закрыла глаза руками, чувствуя, как уголок банкноты защекотал нос. В отчаянье застонала. Ограничив зрение, я усилила звук. Парень бухтел:
- Не позор, а хайп. Да и не позорил тебя никто, сама заявилась…
Я оторвала руки от лица, чтобы посмотреть на эту наглую рожу, не готовую извиниться.
- Заявилась? И куда? В твой дом, куда практически притащил? Или в свой дом… бывший? Заставляла тебя обнародовать мои проблемы и мои коленки? – сказав последнее, я тут же залилась краской. Сама чушь мелю, не хуже некоторых.