Киберволки

— Потому и засиживался, — предположил Вронский. — Когда дома маленький ребенок, лучше на работе сидеть, чем дома. Дома все равно отдохнуть невозможно.

Это высказывание меня покоробило, но я не подал вида. Ну и что, что человек эгоист, главное, что с обязанностями он справляется, а остальное — не мое дело.

— Значит, ничего подозрительного не было, — сказал я.

— Ничего, — согласился Вронский.

— Хорошо. Если что-то вспомните, позвоните. И еще одно. Вы зря ищете в интернете человека на замену Глотову.

— Почему? — удивился Вронский.

— Потому что он будет допущен к корпоративной тайне. Нужна специальная проверка…

— Ничего страшного. Я вам подберу человек пять кандидатов, а вы проверите.

Я пожал плечами и встал. Не хочется тратить время на то, чтобы спорить с дураком. Лучше пусть пока позанимается ерундой, проведет десяток собеседований, оценит профессиональный уровень тех, кто трудоустраивается через интернет… Хотя нет, ничего он не сможет оценить, а это значит, что придется привлекать к решению проблемы кого-то из сисадминов потолковее, отрывать от основной работы…

— Спасибо, Григорий Ефимович, — сказал я. — Вы очень помогли.

Вронский даже не уловил сарказма в моих словах.

— Всегда пожалуйста, — сказал он и снова уткнулся в бумаги.

4

Выйдя из кабинета Вронского, я не стал далеко идти. Я заглянул в соседнюю комнату и сразу увидел Диму Дунаева.

Любая служба безопасности нуждается в том, чтобы иметь агентов внутри защищаемого объекта. Люди, непосвященные в суть дела, обычно относятся к этому отрицательно, агентов не любят и называют стукачами. Принято считать, что главная задача стукача — докладывать в службу безопасности о мелких нарушениях внутреннего распорядка вроде пьянок на рабочем месте или ухода с работы за полчаса до конца рабочего дня. Стукачи об этом, конечно, тоже докладывают, но толкового контрразведчика интересует совсем не это. От Димы я знаю, что среди сисадминов «Кохинора» есть двое геев, а еще один товарищ время от времени покуривает коноплю, но это меня не волнует. Вот если геи придут на работу в женской одежде и макияже или если любитель конопли перейдет на героин, вот тогда придется принимать меры. А так пусть себе живут, каждый имеет право иметь свои маленькие слабости.

— Привет! — сказал я, хлопнул Диму по плечу и уселся рядом. — Как настроение?

Дима оторвался от большого текстового файла, содержащего много циферок и буковок, складывающихся в непонятные мне английские слова. Точнее говоря, каждое слово понятно, а все вместе — темный лес.

— Хреновое настроение, — сказал Дима. — Уже известно, как Володю убили?

— Наркоманы малолетние. Случайно попался под горячую руку.

— Их поймали?

Я отрицательно покачал головой. Дима выругался, тихо и нецензурно.

— И не поймают их теперь, — сказал он. — Сволочи.

— Сволочи, — согласился я. — Завтра Денис придет.

— Вместо Вовы? — удивился Дима. — Отличный вариант. А то с Вронским мы…

Он недоговорил, но его брезгливая физиономия, описывала его мнение насчет перспектив дальнейшей работы под началом Вронского красноречивее любых слов.

А ведь интересную идею Дима подкинул, надо будет поговорить с Денисом на эту тему. Хотя вряд ли он согласится — выигрыш в деньгах небольшой, а геморроя на порядок больше. Но попытка не пытка, попробовать стоит.

— Попробуем, — сказал я. — Как у вас дела идут? Неделю-другую перекантуетесь без толкового начальника?

— Перекантуемся, — заверил меня Дима. — Все системы работают нормально, апгрейд в ближайшее время не предстоит… Если атак не будет, перекантуемся.

— А если будут? — заинтересовался я.

Крайне маловероятно, что Володю убрали хакеры, готовящие атаку на нашу локальную сеть, но кто знает… Когда нет ни одной толковой версии, нельзя отбрасывать даже самые бредовые идеи.

— Если будут, тоже перекантуемся, — сказал Дима. — Туго придется, если на нас полезут совсем уж крутые хакеры, вроде твоего Дениса. А так справимся.

— Хорошо, — сказал я. — Слушай, а не было в последние дни в поведении Глотова чего-то подозрительного?

— Не было. Сидел себе на рабочем месте, какую-то прогу настраивал. Приходил рано, уходил поздно, по телефону разговаривал мало, даже аська у него почти не пищала. Он даже в игрушки играть перестал, как придет, сразу в экран утыкается и больше ничего не видит. Сидит за перегородкой и матом ругается.

— Почему? — удивился я.

— Не получалось у него что-то, — пояснил Дима. — Он уже в коде начал ковыряться, кучу отладчиков на компьютер поставил, целую стопку бумаги исписал всякими циферками…

— А что за программа?

— Не знаю. Он не говорил, а я не спрашивал. Думал, захочет — сам скажет.

— Теперь уже не скажет, — заметил я. — После его смерти его компьютер включали?

— Нет, а что?

— Так, ничего. Если увидишь, что кто-то его включил, позвони мне, хорошо?

— Хорошо. А что, есть подозрение, что это не просто наркоманы были?

— Подозрений нет, — сказал я, — но есть разумная осторожность. Завтра придет Денис, мы с ним все внимательно изучим, а до того времени хотелось бы, чтобы Володин компьютер не включали. Просто на всякий случай.