Кидалово (СИ)

Когда нас окатило водой, мы сначала долго смеялись. Пока я не посмотрел в глаза альфы, они были затуманены желанием, рот приоткрыт. И тут… Во мне поднялась буря ярости, злости, неконтролируемой и всепоглощающей…

Я понял, что в этот момент у меня началась течка… Это гад жестоко пошутил, посмеялся. От переизбытка чувств я просто потерял сознание. Но успев подумать: «Ты попал по-крупному, теперь-то я с тебя семь шкур спущу!»

Очнулся от того, что все тело было в поту, я метался по кровати, сходя с ума от желания, а вкупе с яростью, которая так и не прошла, коктейль был сногсшибательный. Мне хотелось всего и сразу: и притянуть этого гада к себе и зацеловать до смерти, и в тоже время разорвать его на клочки собственными руками за его жестокую шутку.

— Ты… Ты… — это все, на что меня пока хватило. Глаза сужены, зубы сжаты, я пытался встать, чтобы наброситься на него. Он, смотря на меня глазами побитой собаки, одними губами прошептал:

— Кейл, прости, я собирался сегодня рассказать тебе все, — но от его слов стало еще хуже. Прочистив горло, которое перехватил спазм, я скептически поинтересовался:

— Собирался? И что же помешало? Бог хотения не дал? Или как? — он еще больше согнулся, его плечи опустились.

— Я правда хотел сегодня все рассказать и предложить… — договорить я ему не дал, собрав силы, подскочил на кровати, и ногой толкая его в грудь, завопил:

— Напредлагался уже, уходи, чтобы глаза мои тебя не видели. Ненавижу! — но вместо того, чтобы уйти, он бросился ко мне, сжимая меня в объятиях, как в тисках. Как я ни сопротивлялся, все было бесполезно. Моя и его сила несравнимы.

И тут… Я не ожидал такого. Он просто стал меня целовать. Жарко, неистово… Внутри боролись и гнев, и ярость, и желание. В какой-то момент последнее все же взяло верх. Мозг решил отправиться в отпуск. Запах альфы заполнил каждую частицу тела, дышать становилось все труднее, страсть полностью овладевала мной.

«Нельзя! Нельзя!» — билось в мозгу. «Хочу!» — отвечало тело. И оно победило. Член стоял колом так, что было больно. В анусе все горело, так хотелось почувствовать внутри этого гада. И… В какой момент я сдался, уже не помню. А дальше все как в приятном тумане.

Ласки… Поцелуи… Объятия. Когда он медленно в меня входил, смотря прямо в глаза, я застонал от боли, что очень удивило Сейра.

— Ты девственник? — удивился он.

— Конечно, блин, нашел когда вопросы задавать, — я продолжал злиться, стонать от боли и наслаждения. Тогда он стал действовать более аккуратно и нежно. Оглаживая бока, он провел подушечкой пальца по головке моего члена, затем стал просто его надрачивать, медленно проникая до конца. И только потом застыл, ожидая, пока я привыкну к нему.

В какой-то момент боль чудесным образом отступила и я слегка двинул бедрами, проверяя состояние своего тела. Легкий дискомфорт еще присутствовал, но это было терпимо. А дальше…

Медленные движения становились все более размашистыми, резкими. Я двигался навстречу, пытаясь насадиться поглубже. Руки то комкали простыни, то пытались схватиться за Сейра и притянуть его ближе, в те моменты, когда он наклонялся поцеловать меня или лизнуть сосок. Стонали уже оба, не переставая. В комнате витал запах страсти.

С громким криком, почувствовав волну оргазма, я излился себе на живот, через несколько толчков за мной последовал и альфа, кончая внутрь меня. И в эту минуту, даже сквозь мой воспаленный мозг я почувствовал, как член Сейра увеличился во мне, и словно застрял. Это потом я узнал, что набухает узел у основания члена, а сразу-то я этого не знал. Но тут же я выбросил эту мысль из головы, снова возбуждаясь…

Сколько длился наш марафон, сказать сложно. Но закончили мы только когда за окном было темно, а на нас лился свет луны. Уставшие и утомленные мы, наконец, удовлетворились и успокоились. Я посмотрел на довольного альфу и, собрав в кучку свое разомлевшее тело, повернулся к нему и произнес:

— Ты своего добился? А теперь уходи, — он несколько минут переваривал информацию, а потом решил переспросить.

— Ты уверен? — риторический вопрос. О чем я и поспешил поставить его в известность.

— Не был бы уверен — не говорил. Уходи. Я не хочу тебя больше видеть и слышать, — решительно произнес я, заметив гримасу боли на его лице. Но, даже если сердце и дрогнуло в этот момент, разум остался непреклонен. Я решительно смотрел ему в глаза, тем самым подтверждая сказанное.

— Кейл… — начал он, но я просто отвернулся от него, еще и накидывая на голову подушку, показывая, что все, что он скажет, меня не интересует.

Когда Сейр вышел из комнаты, я попытался разобраться в сложившейся ситуации, а не броситься за ним следом. И что, брошусь, а дальше что? Придушу, зацелую или сам изнасилую, измотав до потери пульса и себя, и его. В голове звучал один вопрос: «За что же ты так со мной? Я ведь тебе поверил, принял твоего ребенка и был счастлив…»