Киевская хунта

Поначалу многие ошибались, полагая, что Луценко просто искренне испытывал антипатию к определенным людям и потому оказался в спец-бригаде Порошенко. Ребята буквально упивались вседозволенностью. Пусть мимолетной и кратковременной. Но Петру Алексеевичу недостаточно было использовать только Луценко. Луценко мог пугать, оскорблять, травить собаками и бронетранспортерами. Но нужна была юридическая легенда, более/менее оправдывавшая беспредел с отъемом чужой собственности. Так появилась еще более мощная спецбригада в Генеральной прокуратуре. Под негласным водительством некоего «зама» Виктора Шокина. Именно этой группе и нужно было формализовать любые юридические претензии к «объектам».

Порошенко имел также и креативного партнера, который задавал направления — Константина Григоришина. Того самого Григоришина, который всех прочих украинских олигархов периодически соблазнял различными рискованными схемами и обязательно втягивал впоследствии в бесконечные корпоративные войны.

Так или иначе «по Коломойскому» быстро составили бизнес-план. Что, когда и как. Ключевой пункт плана: напугать уголовным делом по тяжкой статье, задержать в стране, предложить сделку (две трети бизнесов в обмен на вольную). Кстати, эта формула (две трети в обмен на свободу) станет универсальной.

Из показаний Коломойского в Лондонском суде (2 октября 2006 года), где он подробно рассказал о своих запутанных отношениях с Григоришиным, легко вычленить логику группы Порошенко.

«По мере того как становилось все очевиднее, что на выборах победит г-н Ющенко, истинные намерения г-на Григоришина становились мне все яснее в ходе трех встреч, которые состоялись у нас в декабре 2004 г. в Москве, Днепропетровске и Киеве. На этих встречах я затронул вопрос покупки доли участия братьев Суркис в энергетических компаниях — в ответ на их предложение, адресованное мне.

На первой встрече г-н Григоришин сказал мне, что не желает ничего платить братьям Суркис. Он добавил, что ничем им не обязан теперь, когда у него вот-вот появится политическая поддержка нового правительства… Теперь г-н Григоришин угрожал, что дело будет открыто вновь. Он сказал, что в этом случае меня признают виновным и посадят в тюрьму, а в тюрьме «всякое может случиться». Г-н Григоришин сказал, что сможет устроить это с помощью своего друга г-на Порошенко, который в это время был Секретарем Совета Национальной Безопасности и Обороны…

На этой встрече г-н Григоришин также признался мне, что он передал первоначальный вклад в размере 12 млн долларов США (внесенный компанией «Tillman» в соответствии с Даламанским соглашением) г-ну Порошенко, на поддержку избирательной кампании его партии».

Как уже сказано, Коломойский — любитель рисковой игры. И потому практически не обратил внимания на понты Григоришина. Но почти сразу же в игру включился Порошенко, который через посредников передал ультиматум примерно следующего содержания: «выполнить все требования Григоришина, немедленно передать долевое участие в медиабизнесах и выплатить энную сумму живыми деньгами». В качестве весомого довеска — реальное уголовное преследование.

Из показаний Коломойского:

«Примерно 23 июня 2005 г. следователь из Киева вынес решение открыть против меня уголовное дело, основанное, в частности, на существовавшем уголовном деле от 2003 года. Сущностью дела было абсурдное обвинение в том, что я якобы угрожал адвокату Сергею Карпенко на встрече, проходившей 4 июля 2003 г. Эта встреча действительно имела место, но я никому на ней не угрожал…

Приблизительно 30 июня 2005 года тот же следователь из Киева вынес новое решение о возбуждении уголовного дела против меня на основании того, что я якобы «заказал» убийство упомянутого адвоката в качестве мести за то, что адвокат предпринимал неправомерные корпоративные действия по указаниям своего клиента, которые мешали моим деловым интересам. Это было совершенно безосновательное и бездоказательное обвинение, единственной целью которого было добиться моего ареста…

В июле 2005 г. заместитель Генерального прокурора В. Шокин, который работал в службе безопасности г-на Порошенко в течение полутора лет, до своего перехода на свою нынешнюю работу, потребовал от Печерского районного суда г. Киева выдать ордер на мой арест в связи с расследованием уголовного дела о покушении на убийство. Якобы имевшие место обстоятельства, послужившие поводом для уголовного дела, возникли более двух лет назад, в 2003 г. С 2003 года я был постоянно доступен для следствия. В моем аресте просто не было необходимости. Это требование об аресте явно было приведением в исполнение угрозы Григоришина организовать мой арест и физическое уничтожение в тюрьме».