Киевская Русь. Страна, которой никогда не было? : легенды и мифы

Сам Ярослав был женат на Индигерде, дочери шведского короля Олафа; сестру свою Доброгневу он выдал замуж за короля Казимира, занимавшего польский стол после Болеслава Храброго; а сестра самого Казимира была женой сына Ярославова — Изяслава. Одна дочь Ярослава, Елизавета, была замужем за норвежским королем Гаральдом. Ярослав долго не соглашался выдавать за него дочь, так как он сватался к ней во время изгнания из своей родины; но своей храбростью и доблестной службой Ярославу, а также и византийскому императору, которому он завоевал много городов, Гаральд склонил наконец русского великого князя отдать за него дочь. До сих пор еще норвежцы распевают славные песни, которые сложил Гаральд в честь горячо любимой жены своей — красавицы Елизаветы Ярославны. Другая дочь, Анна Ярославна, была женой французского короля Генриха Первого и матерью французского же короля Филиппа, за малолетством которого она долго правила Францией. Французы до настоящего времени берегут ее собственноручную подпись «Королева Анна» на одной государственной грамоте. «На ней королева Анна, — говорит французский ученый, описывавший грамоту, — не удовольствовалась, по обычаю тех времен, за общей безграмотностью, поставить крест рядом со своим именем, написанным рукой писца, но собственноручно подписала ее своим именем на русском языке[119]». В городе же Реймсе, где венчались на царство французские короли, до сих пор хранится Евангелие, которым, вероятно, благословил свою дочь, отправляя во Францию, Ярослав Мудрый. Французские короли при сБоем помазании давали обет Господу на этом Евангелии, причем, ввиду незнакомства французов со славянским языком, оно считалось ими написанным на какомто совершенно неведомом языке. 22 июля 1717 года, когда император Петр Великий проезжал через город Реймс и осматривал соборную ризницу, то Евангелие это было ему показано с пояснением, что никто не знает, на каком оно написано языке. К величайшему удивлению присутствующих, великий русский царь, взяв его в руки и увидев церковно-славянское письмо, начал его тотчас же бегло читать.

Третья дочь Ярослава, Анастасия, была женой венгерского короля Андрея Первого, а несколько сыновей Ярослава были женаты на немецких графинях очень знатных родов.

В 1054 году, чувствуя приближение смерти, Ярослав собрал своих детей и для предупреждения всякой распри между ними держал им следующее слово: «Вот я отхожу из этого света, дети мои! Любите друг друга, потому что вы — братья родные, одного отца и одной матери. Если будете жить в любви между собой, то Бог будет с вами. Он покорит вам всех врагов, и будете жить в мире; если же станете ненавидеть друг друга, ссориться, то и сами погибнете, и погубите землю отцов и дедов, которую они приобрели трудом своим великим. Так живите же мирно, слушаясь друг друга.

Свой стол — Киев поручаю вместо себя старшему сыну моему, Изяславу. Слушайтесь его, как меня слушались; пусть он будет вам вместо отца. Святославу даю Чернигов, Всеволоду — Переяславль, Игорю — Владимир, Вячеславу — Смоленск; каждый да будет доволен своею частью; если же кто захочет обидеть брата своего, то ты, Изяслав, помогай обиженному».

Вскоре после этого великий князь, уже совершенно больной, но не перестававший заниматься государственными делами, поехал по какой-то надобности в Вышгород и там скончался 19 февраля 1054 года на руках своего любимого сына Всеволода; он умер семидесяти шести лет от роду, окруженный всеобщим почетом и любовью и горько оплакиваемый народом.

Тело его было положено в гробницу из светлого мрамора, в которой оно покоится и поныне, в приделе, по правую руку от алтаря, в соборном храме Святой Софии в Киеве.

Благодарный русский народ почтил память своего великого князя, наименовав его Мудрым.

Действительно, немало мудрости и трудов положил Ярослав для создания великой и могучей Руси.

Длинные междоусобные войны с братьями заняли у него многие годы. При этом военное счастье далеко не всегда было на его стороне. Тяжкие поражения пришлось ему испытать и от поляков при борьбе со Святополком, и от брата Мстислава под Лиственом. Наконец, не удался и его греческий поход. Но все эти тяжкие времена мудрый Ярослав преодолел своим твердым нравом и ясным умом, и к концу его жизни все устроилось так, как лучше он и желать не мог.

Кроме войн, веденных для защиты и усиления русской мощи и славы, не меньше трудов положил Ярослав и на устройство внутренних дел и порядков в Русской земле. За свою любовь к сооружению церквей, монастырей, палат и других зданий киевляне признали его «хоромцем», то есть охотником строить.[120]

Еще с большей любовью и усердием относился Ярослав к народному просвещению.

Время его ознаменовалось распространением православной веры почти по всей Русской земле и постройкой множества церквей и монастырей.[121]

Рис. 62. Скульптурный портрет Ярослава, восстановленный по черепу академиком Герасимовым.