Киевская Русь. Страна, которой никогда не было? : легенды и мифы

Усобицу подняли опять князья-изгои. Мы видели, что младшие сыновья Ярослава, Вячеслав и Игорь, недолго пережили отца, и волости, где они сидели, перешли по их смерти трем старшим Ярославичам. Теперь дети Вячеслава и Игоря, оставшись за смертью отцов изгоями, подросли и сами стали промышлять себе волости.

В то самое время, когда происходило на Волыни трогательное примирение старых князей Изяслава и Всеволода, молодой их племянник, сын покойного Вячеслава, Борис неожиданно напал с собранной им дружиной на Чернигов и овладел им. Затем, просидевши в нем восемь дней, он бежал в Тмутаракань к двоюродному брату Роману Святославичу, так как узнал о состоявшемся примирении Изяслава и Всеволода и, конечно, понял, что оба старых дяди, действуя вместе, не дадут ему удержаться в Чернигове.

Сев вновь после вторичного своего изгнания в Киеве, Изяслав, видимо, не мог забыть обид, нанесенных ему покойным братом Святославом, так как стал переносить свой гнев на его сыновей. Скоро Глеб Святославич был изгнан из Новгорода и погиб затем далеко на севере, в стране Чуди Заволоцкой, а Олег был выведен Изяславом из Владимира-Волынского, где сидел до этого».

Князь Глеб Святославич, пользовавшийся при жизни общей любовью, может служить наглядным примером многочисленных подвигов наших князей и того, с какой легкостью они переносились вместе со своими дружинами с одного конца Руси на другой. После того как князь Ростислав Владимирович вторично занял Тмутаракань, Глеб был посажен в Муроме, а потом в Новгороде, откуда совершил несколько удачных походов против мелких чудских племен. Здесь же он прославился особым подвигом; во время мятежа, поднятого однажды волхвом-кудесником, хулящим христианскую веру (причем толпа приняла сторону этого волхва и готова была растерзать епископа, вышедшего с крестом обличать его), Глеб смело вышел вперед, подошел к волхву и спросил его: «Знаешь ли, что будет сегодня?» — «Знаю, — уверенно ответил ему волхв, — я сотворю великие чудеса». Тогда Глеб быстро поднял топор, который он держал, и ударил им по волхву, тут же испустившему дух. Пораженная этим толпа сразу поняла, что имела дело с обманщиком, и мятеж тотчас же утих.

Рис. 100. Князь убивает волхва. Рисунок из Радзивилловской летописи

А. Нечволодов продолжает: «Тогда Олег пошел к дяде Всеволоду в Чернигов; он был очень дружен с сыном Всеволода — Владимиром Мономахом и был крестным отцом его старших сыновей Мстислава и Изяслава; к тому же и отец его Святослав жил до смерти в полном согласии с Всеволодом; все это давало полное основание Олегу рассчитывать на хороший прием в Чернигове. Однако Всеволод не хотел или не мог дать Олегу против воли Изяслава какой-либо волости, и вследствие этого, тяготясь жить в доме дяди без дела и в положении нахлебника, Олег также вскоре отправился к брату Роману в Тмутаракань.

Изгнав сыновей Святослава, Изяслав распорядился освободившимися волостями так: своего старшего сына Святополка он посадил в Новгороде, следующего за ним сына, Ярополка, в Вьгшгороде, а племянника, Владимира Мономаха, в Смоленске.

Князья-изгои, собравшись в Тмутаракани, не хотели сидеть спокойно; они деятельно готовились вступить в борьбу с дядями, и в 1078 году Олег Святославич и Борис Вячеславич, ведя с собой большие толпы половцев, направились к Чернигову против Всеволода. Всеволод вышел им навстречу, сразился и был побежден, причем половцы перебили в этой сече много знатных русских людей. Затем Олег и Борис вошли в Чернигов, а Всеволод отправился в Киев жаловаться Изяславу на свою беду.

«Брат, — отвечал ему Изяслав, тронутый его горем, — не тужи, вспомни, что со мной самим случилось! Во-первых, разве не изгнали меня и именья моего не разграбили? Потом, в чем я провинился, а был же изгнан вами, братьями своими? Не скитался ли я по чужим землям, ограбленный, а зла за собой не знал никакого? И теперь, брат, не станем тужить; будет ли нам часть в Русской земле, то обоим, лишимся ли ее, то оба же вместе; я сложу свою голову за тебя».

После этих слов Изяслав стал спешно собирать большую рать от мала до велика и выступил к Чернигову с сыном своим Ярополком из Вышгорода. К ним присоединился и Всеволод, к которому спешно пришел на помощь Владимир Мономах из Смоленска.

Когда Изяслав и Всеволод с сыновьями подошли к Чернигову, то Олега и Бориса в городе не было — они пошли собирать войско против дядей; однако черниговцы не пустили к себе Изяслава и Всеволода и затворились за городскими стенами, коих было две: наружная и внутренняя.