Киевская Русь

Государственные власти не вмешивались в расследование того или иного случая до его слушания. Местная община оказывала поддержку истцу в тех случаях, когда ему трудно было установить личность ответчика. Каждый, потерявший что‐либо или ставший жертвой воровства, мог объявить об этом на рыночной площади города. Если пропавшее не обнаруживалось на протяжении трех дней, то любой, у кого обнаруживалось пропавшее по истечении этого срока, считался ответчиком. Если хозяин находил пропавшее в чьем‐либо доме, то владеющий этой вещью мог отказаться от обвинения в краже, утверждая, что честно купил ее у третьего лица. Однако он обязан был помогать хозяину в установлении личности продавца. Это осуществлялось посредством так называемого «свода», являвшегося важной чертой средневековой русской досудебной процедуры. Истец и ответчик вместе с достойными доверия гражданами шли к продавцу; если тот не мог объяснить, как ему досталась вещь, его признавали виновным, и он обязан был заплатить за нее. Если он настаивал на том, что честно получил эту вещь от еще одного человека, то все они шли к тому человеку, и так далее, пока не находили виновного. Однако если расследование приводило в другие города, ответчик мог идти только к третьему «своду»: эта третья сторона должна была заплатить убытки, а затем могла самостоятельно продолжать расследование.

Стороны на суде имели в своем распоряжении три способа доказательства: свидетели, обращение к Божьему суду и – для гражданских тяжб – акты, расписки и прочие документы.

1. Согласно «Русской правде», было два рода свидетелей: «видок» и свидетель, объявляющий, что все знает о настоящем деле, – «послух». Более поздние тексты ведут речь только о втором роде свидетелей.

2. В Средние века было несколько способов, посредством которых люди – как считалось не только на Руси – могли открыть Божью волю. Привычным путем приближения к Богу в судебной процедуре была клятва (по‐древнерусски – рота), которую давал один из участвующих в тяжбе или свидетель. Еще одним путем обращения к Божьему суду было тяжкое испытание: водой или железом. Клятвы, а также «суды Божьи» известны не только в русском, но также и в немецком праве. Вдобавок немецкое право в отдельных случаях предлагало судебный поединок. Такое установление не упоминается в «Русской правде». Оно составляло, однако, важную черту новгородского и псковского права в более поздний период. На русской почве оно впервые упоминается в договоре, заключенном между Смоленском и немецкими городами в 1229 г. Вероятно, это установление заимствовано из немецкого права. Судебный поединок вовсе не обязательно должен был заканчиваться смертью одного из соперников; как только один из них был сброшен на землю, он признавался побежденным.

3. Что касается актов и прочих документов, они считались абсолютно правомочными, только когда удостоверялись ответственными лицами. В Пскове образцы актов и прочих документов должны были заполняться в архивной конторе собора Святой Троицы.

Несколько слов следует добавить по поводу древнерусского уголовного права. В «Русской правде» зафиксирован переход от кровной мести к наказанию преступника. Наказание в период «Правды» состояло в наложении на преступника князем денежной суммы в виде штрафа. Примечательно, что «Правда» не приговаривает к смертной казни, а телесное наказание предлагает лишь один раз, и только для рабов. Вероятно, введение смертной казни в русское законодательство четырнадцатого века было результатом влияния, с одной стороны, немецкого права в Западной Руси и, с другой стороны, монгольского права в Восточной Руси.

11. Заключительные вопросы: о «политическом феодализме» в Киевской Руси

Мы уже приходили к заключению (см. Гл. VI, 12), что в Киевской Руси не было развитого феодализма в западном смысле этого слова, да и не могло быть, поскольку Русь в то время относилась к иной социополитической формации, представляющей собой торговый капитализм, частично базирующийся на рабстве.

Однако даже в киевский период на Руси были определенные элементы, которые можно назвать «экономическим феодализмом»; наиболее важным проявлением в этом смысле был рост поместий.

Теперь рассмотрим проблему «политического феодализма». Существовала ли тенденция со стороны верховной политической власти в Киевской Руси аннексировать земли, сохраняя за прежним владельцем титул и некоторые права? Существовала ли феодальная лестница правителей (сюзерен, вассалы, подвассалы)? Была ли взаимность в соглашениях между бóльшими и меньшими правителями?