Киевские князья монгольской и литовской поры

О киевских князьях конца XIII – начала XIV века практически ничего не известно. Даже номинальное княжение в Киеве Ярослава Ярославича Владимирского в 1263–1272 годах вызывает сомнение у ряда исследователей.

После него и вплоть до 1331 года источники вообще не упоминают ни одного киевского князя. Исключение составляет Любецкий синодик, в котором наряду с черниговскими князьями упомянут некий Иоанн-Владимир Иванович Киевский. При этом, кто он такой, откуда родом и когда правил этот князь в Киеве – если вообще это правда – не сообщается.

Вероятно, Киевом правили наместники, в том числе непосредственно представители Золотой Орды – баскаки. Баскаки, согласно толковому словарю обществоведческих терминов Н. Е. Яценко от 1999 года, – представители (наместники) монголо-татарских ханов в завоеванных землях. Они контролировали местные власти и следили за тем, чтобы население сохраняло покорность победителям и выполняло их требования.

При этом ордынский контроль в лице баскаков сохранился в Киеве, очевидно, дольше, чем в Северной Руси, по крайней мере, таковы данные имеющихся в нашем распоряжении источников. Последний раз в Киеве присутствие баскаков фиксируется под 1331 годом, тогда как, например, в Новгороде последний баскак упоминается в 1269 году, в Курске – в 1284-м.

Опять-таки, в силу скудости информационных источников нам не известно, что конкретно происходило в Киеве и Киевской земле после завоевания татаро-монголами. Если ориентироваться на летописи Северной Руси, которые, видимо, к концу XIII века окончательно потеряли интерес к происходящему на юге, то можно констатировать, что татары установили совершенно невыносимые условия сбора дани. Тех, кто был не в состоянии платить, угоняли в рабство или на невольничьи рынки, мужчин силой рекрутировали в татарскую армию. На севере Руси против поработителей поднимались восстания, которые подавлялись, в том числе с помощью послушной русской знати. Очевидно, что и на юге происходило нечто подобное.

Не в последнюю очередь угнетенное положение местного населения способствовало успеху Литовского княжества в осуществлении экспансии на древнерусские земли во второй половине XII – первой половине XIII столетия.

Глава восьмая СМЕНА ВЕХ

После нашествия татаро-монголов южная и северная части Руси все больше отдалялись друг от друга.

Грушевский пишет, что князь Ярослав, имевший ярлык на Киев в 1243–1246 годах, «был занят местными своими суздальскими делами, что ему совсем не до Киева было, и Киев жил под номинальным его правлением своей жизнью, а Ярославов наместник фактически ставал киевским старшим под непосредственным верховенством татар».

Историк приводит рассказ Плано Карпини о том, как у Куремсы он застал киевского сотника, который с товарищами ехал оттуда к Батыю, то есть вел себя как реальный правитель вверенной ему монголами земли.

Грушевский приводит еще ряд аргументов в подтверждение того, что Киев находился под прямым правлением Сарая. Так, он ссылается на Волынскую летопись, согласно которой в конце XIII века Галицко-Волынское княжество заканчивалось поречьем Горыни, «а дальше лежали земли татарские».

Отсутствие князей в Киеве также косвенно подтверждает Волынская летопись. Так, когда татаро-монголы принуждали русских князей участвовать в походах на Литву и Польшу, в перечне князей нет упоминания представителей Киева. Ордынцы послали в поход «всех заднепровских князей, Романа Брянского с сыном Олегом, Глеба, князя Смоленского, и других князей многих – ибо тогда все были князья в воле татар». Очевидно, что с упоминанием князя Брянского было бы логичным упомянуть и Киевского князя, если бы он был в то время.

«Киевщина превратилась в группу городских общин, которые находились лишь в слабой связи между собой под непосредственной властью татар. Время от времени в этих общинах могли появляться князья, особенно когда в конце XIII века начала развиваться анархия в Орде, и татарская политика не могла определяться постоянством и последовательностью. Княжичи из разных династий могли покупать или путем каких-либо протекций добывать себе ярлыки на Киев или на какой-нибудь киевский пригород», – отмечает Грушевский.

Такими князьями могли быть упоминаемые Любечским синодиком Иоанн-Владимир Киевский и Андрей Овручский, вероятно из путивльской ветви черниговского рода, которые могли княжить в конце XIII или в начале XIV века.

Таким был, возможно, и князь Федор – последний из известных нам князей киевских до литовского завоевания.

«Но все князья должны были играть совсем незначительную роль и против татарских воевод, и против местных общин, которые привыкли сами себе советовать и стояли в непосредственных отношениях с татарскими агентами, их княжения, скорее всего, имели более-менее эфемерный характер, и едва ли кому-то из них удалось овладеть Киевом для своей династии», – пишет Грушевский.