Кики и её любовь

— Но, Кики, ты же скучаешь по нему? Так, может, тебе к нему слетать? Ты бы в три часа к нему добралась, я уверен. А я мог бы составить тебе компанию. Томбо наверняка очень обрадуется.

— Ты уверен? Похоже, он там очень занят своими наблюдениями за всякой мелкой живностью. Нет, не полечу я к нему, не стоит.

Кики решительно помотала головой, сложила письмо Томбо и убрала его в конверт.

Снаружи послышался голос Яа. Кики выглянула и увидела: Яа, Ноно и Оле сидят на мостовой и о чем-то болтают. Перед Яа лежал бумажный пакет, в который он, по его словам, на днях запер свой рассказ. Сейчас пакет был сплющен, а рядом, на подостланном листе бумаги лежали рядком два чучела гекконов, которые Яа чуть ранее показывал Кики.

— Это геккон Пи. А вот этого зовут По. Они мои друзья, — пояснял Яа.

— Значит, они и мои друзья! Ведь я — твоя подруга! — Ноно подалась вперед, рассматривая чучела.

— А они мертвые?

— Да, они мертвые.

— А куда уходят после смерти?

— Далеко-далеко, за Страну Странностей. Мне когда-то бабушка об этом рассказывала. Она говорила, что, умирая, все берут с собой цветные карандаши. Ведь пока рисуешь, скучать не приходится. А после смерти иногда бывает очень одиноко… Нужно как-то развлекаться, иначе совсем беда.

— Ой, правда? А сколько карандашей можно взять с собой? Двадцать четыре цвета?

— Она сказала, только один…

— А гекконы тоже взяли с собой каждый по карандашу?

— Ну да, конечно! Каждый выбрал карандаш своего любимого цвета. Чтобы там, далеко-далеко за Страной Странностей, рисовать то, что они любят больше всего. Вот Пи, например, взял карандаш апельсинового цвета. И он каждый-прекаждый день рисует им свет. Он любит, когда светло.

— А По?

— Он взял чайный, светло-коричневый. Сказал, будет рисовать лестницы. Высокие-превысокие лестницы, чтобы дотягивались куда угодно.

— Он так любит лестницы?

— Да, потому что он любит потолки. Он часто рассматривал меня сверху. А бабушка у меня замечательная. Он взяла себе серебристый. И теперь все время, постоянно рисует луну. Когда она умирала, то сказала мне: «Яа, как луна будет выходить, ты посматривай на нее. Я буду рисовать луну, такую, чтобы сверкала и сияла».

— Яа, а ты какой цвет с собой возьмешь?

— Надо подумать… Раз бабушка взяла лунный, сделаю наоборот, возьму цвет солнца!

— А я персиковый! — сказала Ноно.

— А я яблочный! — поспешил сказать Оле.

— Яа, а что ты будешь рисовать своим солнечным светом? — спросила Ноно.

— Еще не знаю. Но ведь я пока что и не дедушка.

— Хи-хи-хи! Яа, а ты что, станешь дедушкой? Как смешно! — расхихикалась Ноно, прижав обе ладошки ко рту.

— Ну а как же без этого-то? — рассмеялся Яа и шутливо пихнул Ноно локтем.

Оле принялся припрыгивать и приплясывать вокруг обоих, выкрикивая: «Дедушка! Дедушка!»

Кики тихонько, чтобы ребята ее не заметили, отошла от окна. Вероятно, она просто услышала тот рассказ, который Оле на днях упрятал в пакет. Но у Кики было такое чувство, что на случайно подслушала сокровенную тайну Яа.

Глава 3 Праздник на побережье

— Кики, чуть помедленнее! Сбавь шаг, Ноно за нами не поспевает!

Яа остановился и подождал Ноно, которая бежала, изо всех сил пытаясь догнать остальных.

Кики обернулась и подумала: «Ой-ей-ей, ну и процессия…» Прямо за ней семенил маленький Оле, за ним Дзидзи, следом, чуть поотстав, Яа, а последней бежала Ноно. Каждый из детей сжимал в кулачке конфету на палочке в виде цветка подсолнечника. Это были особенные конфеты, их продавали только этим летом, и каждый ребенок в Корико сейчас мечтал о такой. Вот Кики и повела малышню, уступив просьбам, в центр города, чтобы купить всем конфет. Воздух подрагивал над камнями мостовой, накаленными летним солнцем. Все раскраснелись и взмокли. И тут Оле ни с того ни с сего остановился и сел на корточки у ног Кики.

— Кики, а можно, я ее уже съем, ну пожалуйста! — попросила Ноно, которая наконец-то догнала Кики.

— Нельзя. Когда домой вернемся, тогда и съедите, — ответила Кики, вытирая ладонью пот со лба Ноно.

— Но она ведь тает уже, во-о-от, погляди! — Ноно показала Кики зажатую в кулачке конфету. Та заметно оплавилась, подсолнух словно приувял и пожух.

— Ну, раз так, давайте найдем тенек и немного перекусим.

Кики взяла Оле за руку и повела в тень деревьев, туда, где дул легкий ветерок. Там она достала из сумочки свою конфету и развернула ее. Взрослая девушка, трое детишек и кот, поглядывавший на них с легкой завистью, уселись рядком, и дети принялись лизать яркие разноцветные конфеты.

— Лепестки очень вкусные, кисленькие такие… — заметила Ноно.

Маленькие ручонки, сжимавшие конфеты, стали липкими, так же как и детские личики. Оле взялся за подол юбки Кики и принялся вытирать им рот.

— Не надо, Оле. Только не юбкой.

Кики достала из кармана платок и стала вытирать им измурзанного Оле, как вдруг заметила краем глаза, что возле них кто-то остановился.

— Ой, кого я вижу! Кики! Давно тебя не встречала!

Кики вздрогнула всем телом и обернулась. Это была Мими. На ней было золотистое платье с глубоким вырезом, а на ногах — туфельки на высоких каблуках.