Кики Страйк и гробница императрицы

На подиум поднялась ослепительная красавица в черном платье. По виду ей было никак не больше пятнадцати лет, и на расстоянии она казалась точной копией Уны — прямо-таки мороз подирал по коже. Я опрометчиво метнулась вперед, надеясь рассмотреть незнакомку поближе. От столь резкого рывка булавки полетели во все стороны; я едва успела подхватить платье в верхней его части, чтобы оно не соскользнуло на пол.

— Хи-хи-хи!

Я оглянулась: блондинистая актрисочка, моя старая знакомая, от ближайшего стола издевательски показывала на меня пальцем. Я снова нырнула в тень, но поздно — взгляд Лестера Лю уже обратился в нужном направлении.

— Всем большое спасибо,— прокаркал он в микрофон.— Надеюсь, праздник вам понравится.

Гости дружно захлопали. Лестер Лю проводил девочку, которую называл Лиллиан Лю, к выходу, и кивком подозвал к себе охранника. Оглядев зал, он безошибочно высмотрел всех Иррегуляров до одной. Охранник извлек рацию — и вот уже пятеро дюжих парней в форме направляются к нам, осторожно пробираясь между столов, чтобы, не дай боже, не потревожить гостей. Я обнюхала свое запястье. Запах «Духов доверия» заметно выветрился; интересно, хватит ли оставшегося, чтобы меня спасти? Я заозиралась в поисках дороги к отступлению: и почему я не позаботилась об этом заранее? У обоих выходов дежурили охранники.

— Будьте добры пройти со мной, мисс.

Это, разумеется, была не просьба. Охранник

ухватил меня за руку; мясистые пальцы впились мне в плечо. Я принялась вырываться. Если Иррегуляров вышвырнут за порог, кто же спасет Уну?

В зале прозвенел душераздирающий вопль; охранник ослабил хватку. В следующую минуту визг раздался сразу с нескольких сторон; крики слились в общий хор, и я наконец высвободила руку. Поначалу я не могла понять, что происходит. По всему залу летала еда, со звоном разбивался на мелкие осколки хрусталь, какой-то старикан грохнулся в обморок. Я уж подумала было, что в музее завелся собственный полтергейст, как вдруг прямо передо мной на стол вскочила гигантская белка. Она сорвала парик с головы стареющей кинозвезды и опрокинула бутылку красного вина на колени блондинистой знаменитости. Две белкины подружки радостно громили зал с разных концов. Охранник, посланный вывести меня из здания, сорвал со стола скатерть и попытался соорудить импровизированную ловчую сеть.

Кики стояла в самом центре всего этого хаоса, занеся над головой стул. Одним резким движением она обрушила его на гроб. Осколки стекла дождем посыпались внутрь, прямо на затянутую в нефритовый саван фигурку. На краткое мгновение свистопляска стихла; время словно замерло. Затем гости ринулись к выходам, и тут выяснилось, что выходы заблокированы. Айрис с Каспаром просто-напросто заперли двери снаружи. Пока ажиотаж не схлынет, всем придется оставаться на своих местах.

— Что она делает? — завопил кто-то.

Кики между тем сорвала с Уны саван, и взглядам открылась хрупкая фигурка, туго обмотанная широкими лентами из ткани в синюю полоску. Гомон разом стих. Даже самые тупые кинозвезды и те понимали: древние китайские мумии обычно не заворачивают в простыни двадцать первого века.

— Спасибочки,— поблагодарила Уна, едва Кики вытащила у нее изо рта кляп.— А теперь мне бы глоток воды.

— Не выпускайте его! — заорала я, указывая на Лестера Лю, что боком-боком пробирался к выходу.— И опасайтесь его трости!

Директор музея, бродвейская актриса и президент компании по производству компьютеров задержали Униного отца у самой двери. Светская львица Гвендолин Глюк подкралась к нему сзади и выхватила трость, пока он не успел извлечь спрятанный кинжал. Убедившись, что Лестер Лю не сбежит, я протолкалась сквозь толпу к Кики. Та тщетно пыталась освободить Уну от пут.

— Похоже, девчонку ко дну гроба привязали,— заметил кто-то. Все приглашенные столпились вокруг и во все глаза наблюдалй за происходящим.

— Вот уж действительно — событие сезона! — воскликнул какой-то зевака.

— Да передайте ж бледной малышке нож, что ли! — потребовали из толпы.

Миг — и Кики рассекла Унины путы острым столовым ножом, и пленница обрела наконец свободу. Уна была босиком; из одежды на ней оказалась только белоснежная ночная рубашка без рукавов. На коже тут и там остались красные следы от полотняных лент. Уна схватила со стола бутылку с водой и осушила ее одним глотком. Затем толпа расступилась: Уна направилась к подиуму, чтобы оттуда обратиться к собравшимся.

— По-моему, это та самая девушка, что мне маникюр делает,— прошептала какая-то дама.— Ну и что она скажет? Она ж по-английски ни слова!

Уна взяла микрофон. Я просто-таки чуть не лопалась от гордости за подругу. Та самая девочка, которая из дома не выходила без бриллиантов и модельной сумочки, теперь стояла перед нью-йоркским бомондом в одной ночнушке.