Кила (ЛП)

Алек свистнул и Шторм метнулся в его сторону, что удивило Эйдин.

— Он может бегать? — спросила она, широко раскрыв глаза от удивления.

Я закатила глаза.

— Никакого панибратства с врагом. Держаться подальше от людей с сиськами и вагинами. У тебя получится, приятель?

Шторм гавкнул Алеку, будто отвечая на вопрос воодушевляющим «да».

Я хмыкнула:

— Предатель.

Парни усмехнулись, когда вошли в гостиную, чтобы решить, кто что упакует. Девочки и я направились по коридору в мою спальню, чтобы сделать то же самое.

— Хорошо, нам нужно, чтобы они позаботились о таких вещах, как диван и кровать…

— Забудьте об этом, это останется у арендодателя, — сказала я. — Алек уже купил новые, вчера их доставили в наш дом. Он сказал, что они больше и лучше.

Бранна моргнула.

— Он купил их, даже не посоветовавшись с тобой?

Я пожала плечами, стараясь не выдать, что это беспокоит меня, хоть это и так.

Очень сильно.

— Но что если диван не сочетается с комнатой? Что, если ты хочешь другой дизайн или цвет? — спросила Бранна твердым голосом.

Я снова пожала плечами.

— Это его деньги, он может купить все, что хочет.

Эйдин вздохнула.

— Тебе действительно нужно преодолеть это. Вы оба помолвлены. Так как свадьба, вероятно, в скором времени, ты должна привыкнуть к тому, что все его принадлежит тебе, и наоборот.

Мне не придется привыкать к этому наоборот, Алек уже живет со мной.

Все, что было моим, принадлежало и ему.

— Это трудно для нее, — вмешалась Брона. — Я очень придирчива к Доминику и к тому, сколько он тратит, хотя это его деньги. Он растранжирил три четверти того, что имел, с тех пор, как мы начали встречаться. Теперь ему нужно работать, иначе мы окажемся разорены. Деньги не вечные, если нет постоянного дохода.

Я дала пять Броне.

— Именно. Это именно то, что я хотела сказать.

— Подумала, — поправила меня Эйдин. — Ты подумала, а не сказала это.

Я зарычала на нее:

— Потому что будет выглядеть плохо, если я скажу ему не тратить свои собственные деньги.

— Вы пара, Кей, — нахмурилась Бранна. — Вам нужно обсуждать такое.

— И остальное, — пробормотала Эйдин.

Я послала ей предупреждающий взгляд, и она закрыла рот. Сестры переглянулись, но ничего не сказали. Я больше не хотела говорить о нас с Алеком… Я хотела сосредоточиться на сборах.

Чего я действительно хотела, так это чтобы все было сделано, и этот день закончился.

— Ладно, упаковка, — начала я. — Брона и Бранна, вы начинаете здесь, в спальне, я возьму кухню, а Эйдин может устроиться в гостиной. Если парни начнут собирать вещи, которые помогут заполнить их половину грузовика первыми, отвлеки их любыми необходимыми средствами. Я правда не хочу готовить следующий месяц.

Мы все вместе сложили руки, как команда, и вскинули их, а затем рассмеялись над нашей нелепостью.

— Будет ли слишком очевидным для парней, что я пытаюсь отвлечь Доминика, если разденусь и нагнусь перед ним?

Я посмотрела на Брону и уставилась на нее, пока она не засмеялась.

— Я шучу, но, если бы я разделась, Доминик был бы полностью исключен из уравнения, и это означало бы, что один брат выбыл, три осталось. Шансы в нашу пользу были бы еще больше.

Я на мгновение задумалась об этом, затем покачала головой.

— Тебе не нужно раздеваться, мы победим честно и справедливо.

Эйдин подтолкнула меня.

— Насколько справедливо мы это сделаем?

— Достаточно справедливо. Имею в виду, что мы не так уж много сделаем. Мы не виноваты, если члены парней решат обратить на нас внимание.

Бранна фыркнула.

— Давайте просто сделаем это, прежде чем они подумают, что у нас тут какой-то тайный заговор.

Я улыбнулась, повернулась и направилась из спальни на кухню. Взглянула на Алека, который играл на полу со Штормом. Я мысленно улыбнулась, мне даже не пришло в голову использовать Шторма, чтобы отвлечь его.

— Прошу прощения, — произнесла я и перешагнула через Алека и Шторма.

На мне было платье, так что я решила переступить через голову Алека, чтобы он смог увидеть, что под ним.

— Кила! — прошипел он и изо всех сил попытался отодвинуть от себя Шторма, поднимаясь на ноги.

Я подпрыгнула, когда руки Алека скользнули по моей спине и сцепились около моего пупка.

— Мы сейчас на войне, дорогой. Руки прочь, — сладко произнесла я.

Алек зарычал, когда приблизился ртом к моему уху:

— На тебе нет штанишек.

Я съежилась.

Боже, я ненавижу это гребаное слово, но я не поправила его, потому что хотела, чтобы мои трусики, или, вернее, их отсутствие, отпечаталось в его голове.

— Нет? Да. Должно быть, я забыла надеть…

— Чушь собачья.

Я боролась с улыбкой.

— Прости? — невинно спросила я.

— Ты слышала меня, чушь собачья. Ты не забываешь надевать штанишки. Ты следуешь гребаной рутине, когда одеваешься: штанишки, лифчик, носки, а затем остальная одежда.

Он обращает внимание на все, что я делала?