Киллер

Его отель затерялся в боковых улочках будапештского квартала «красных фонарей». В номере была кровать с прочной металлической рамой и целый ящик рекламных листков для проституток обоих полов. Этот отель был местом, где он мог скрытно отлежаться столько времени, сколько понадобится для того, чтобы собраться с мыслями и решить, как действовать дальше.

Виктор бродил по боковым улочкам, избегая людей, приглядываясь к затененным местам. Он бродил уже дольше, чем предполагал вначале, думая, анализируя. Он думал о Париже, о своем шале в огне. Два покушения на его жизнь за неделю. Он чувствовал, что его пытаются загнать в угол.

Река его жизни мелела с каждой секундой. ЦРУ наверняка уже просматривало записи камер наблюдения, связывалось с властями Швейцарии и разведслужбами разных стран, постоянно сужая круг поисков и приближаясь к нему.

Он нашел интернет-кафе и занял место, с которого мог видеть дверь. Ему нужно было кое-что проверить, чтобы выработать план дальнейших действий. Но какой бы план он ни принял, для его осуществления нужны будут деньги. Хотя вполне возможно, что, если ЦРУ знало, где он живет, его счета уже заморожены. Было время, когда швейцарский банк ни при каких обстоятельствах не раскрыл бы сведения о своих клиентах, но 11 сентября 2001 года мир изменился. Теперь возможно было все.

Узнав, что деньги в главном банке, услугами которого он пользовался, на месте, Виктор успокоился. На всякий случай ему придется забрать из банка все деньги. Он держал наличность в разных банковских ячейках по всей Европе, но сейчас его тревожили только деньги в Швейцарии. Он почувствовал, что давно не ел, и жадно проглотил три чизбургера в соседнем кафе, завершив трапезу молочным коктейлем на улице.

Он больше ничего не понимал. ЦРУ разыскивало его из-за событий в Париже или оно само организовало все это с самого начала? Его оно наняло или тех парней, что пытались убить его, или и его, и их? Проследила Контора его путь из Франции в Швейцарию или заранее знала, где он живет? Все ответы, которые он мог придумать, вели к новым вопросам. Его вынудили заниматься рассуждениями, строить догадки, а он терпеть этого не мог.

Виктор подумал о посреднике. Это не то, о чем вы думаете, написал посредник, кем бы он ни был. Может быть, нужно было прочесть то, что он написал бы дальше. Возможно, ЦРУ узнало о его работе и попыталось убить его после этого; возможно, Озолс был человеком ЦРУ; возможно, флешка принадлежала ЦРУ, а возможно, ЦРУ хотело завладеть ею. Возможно, посредник был частью всего плана; возможно, он сам был из ЦРУ; а возможно, он сам был в том же расстрельном списке, что и Виктор. Слишком много неопределенностей, слишком мало определенности.

Виктор остановил такси, но в последний момент передумал, решив идти пешком.

Водитель обругал его по-венгерски, послав его, как понял Виктор, к понятно какой матери. Оборачиваться Виктор не стал. Шел снег вперемешку с дождем, приятно охлаждая кожу. Виктор прошел мимо группы бездомных, передающих по кругу бутылку с чем-то крепким, судя по запаху. Он чувствовал на себе их взгляды.

На какой-то момент он приложил руку к груди. Боль раздражала, но не обессиливала. Травма была не слишком серьезной, скоро боль должна пройти, но пока посередине груди красовался здоровенный синяк. Когда нынешняя передряга завершится, он намерен навестить фирму, которая поставила ему стекло для окон, и продемонстрировать ей, насколько пуленепробиваемы их стекла на самом деле.

Посредник должен был что-то знать, сегодня в этом не было сомнений, но Виктор был настолько уверен в том, что его подставили, что ни о чем другом не задумывался. Из-за этой своей недогадливости теперь ему приходилось бороться за спасение своей жизни.

Меры против возможной слежки он принимал на автопилоте, идя боковыми улицами, поворачивая назад, садясь в автобусы и пересаживаясь в другие. Связаться с посредником он решил задолго до того, как нашел еще одно интернет-кафе, после безуспешных попыток выбрать курс действий, который не шел бы вразрез с его подозрениями. Если его первое предположение было верным и посредник действительно приложил руку к тому, что произошло в Париже, не важно, что он все равно будет иметь фору. Но возможно, что посредник знал что-то, что могло бы помочь Виктору. Флешка все еще была у него и при необходимости могла бы стать предметом торга.

Виктор зашел на ту же панель игровых сообщений. Посредника в сети не было, но в ящике входящих для Виктора было персональное сообщение от посредника, датированное понедельником. Виктор открыл его. Это было продолжение их последнего общения, громкие слова о соблюдении условий соглашения, о доверии и прочее. Виктор стер его и составил собственное сообщение:

Расскажите мне, что на самом деле произошло в Париже, и я, возможно, передам вам предмет.

Он считал его кратким и вежливым. Теперь ему оставалось только ждать.

Париж, Франция

Четверг

22:22 СЕТ