Киллер

Тихий сдержанно приветствовал шестерых стрелков. В качестве оружия сегодня был выбран автоматический пистолет Стечкина.

Тихий взял в руки бинокль и дал команду приготовиться. Мужчины встали в ровный ряд, держа перед собой пистолеты. Все были в спортивных костюмах и шапках-раскатках – неизменное требование ко всем исполнителям. Никто никого не знает в лицо. Общение происходит крайне редко и только по позывным.

Отстреляв обойму, Виктор прикинул, сколько пуль ушло в «десятку». Вероятно, сегодня ему не повезло, настрой не тот.

– К мишеням! – коротко приказал Тихий, и шестеро парней в полном безмолвии направились проверять результативность стрельбы.

Виктор неожиданно обратил внимание на коллегу, идущего перед ним, и вздрогнул. Походка наемника показалась ему чем-то знакомой. Он усиленно напрягал память, пытаясь вспомнить, где и при каких обстоятельствах мог наблюдать эту манеру передвижения.

Стрелки подошли к мишеням.

Как Виктор и предполагал, эта серия оказалась не совсем удачной. В «десятку» уложилось шесть пуль, три попали в «девятку» и еще три – в «восьмерку».

Ему не давала покоя странная походка соседа. Внезапно Виктор сделал шаг к нему, словно интересуясь его мишенью. Тот повернул голову, и Коновалов на мгновение увидел его глаза. А потом он почувствовал тот самый запах и вздрогнул.

Виктор помнил его всегда, даже когда закончилась война и погибли Оля с Иришкой.

Точно такой же запах исходил от Франца. Ходячий сортир! У него всегда были проблемы с потоотделением, из-за чего Франц вечно брызгал на себя разные дезодоранты. Ребята в группе за глаза называли своего командира Вонючкой.

Виктор, словно сомнамбула, вернулся на огневой рубеж. Его руки тряслись, будто с похмелья.

«Франц, Франц, Франц! – металась мысль в его уставшем мозгу. – Неужели такое возможно и наши пути снова пересеклись? А ведь однажды я обратил внимание на него. Точнее, на походку, – был вынужден признать Коновалов. – Но просто не придал этому значения. А запах пота – что ж, во время тренировок различить, как от кого несет, просто нереально. Я ведь не ищейка в конце концов».

«У меня своя сторона. Я никогда не буду на чьей-то чужой, понял, Айк? Я просто сотрудничаю с теми, с кем на данном этапе это выгодно», – вспыхнули в его памяти слова бывшего командира.

Все пули, выпущенные Виктором в этот раз, ушли в «молоко», и Тихий даже рявкнул на него.

Впрочем, мишень теперь интересовала Виктора в последнюю очередь. Сама судьба послала ему Франца, чтобы он наказал его за предательство и смерть боевых товарищей.

Проникновение

Вероника поднялась из подземного перехода и зашагала в сторону дома Артема. Час назад он позвонил ей и сообщил, что задержится.

– Может, я подожду тебя дома? – робко спросила она. – Наведу порядок, приготовлю что-нибудь вкусное.

– Конечно, я буду только рад. Тем более что ключи я тебе дал. Только не нужно ничего убирать, просто отдыхай.

По дороге Осокина зашла в продуктовый магазин и купила кое-чего на ужин.

Наводить порядок в доме ей действительно не пришлось. В квартире Артема царила почти идеальная чистота, что в очередной раз поразило женщину.

Она подумала о своем брате Дмитрии. Несмотря на все его положительные качества, в бытовом отношении он был неисправимым неряхой, не уделял должного внимания чистоте квартиры, за что Вероника постоянно ругала его.

Она промыла мясо, поставила на огонь кастрюлю с водой, начистила картошки, нашинковала помидоров и болгарского перца, поставила все это обжариваться с луком.

Когда вода в кастрюле закипела, она опустила в кипяток мясо и посмотрела на часы. Хорошо, если бы ужин был готов к появлению Артема. Он наверняка придет домой жутко голодный.

Снимая пену с булькающей воды, Вероника вернулась мыслями ко всей этой истории, в которой был замешан Дмитрий. Теперь ее брат был на свободе и вроде бы даже уладил свои финансовые проблемы на работе, вернул все деньги, которые тогда присвоил, но ей было неспокойно.

Вероника доверяла своей интуиции. Чувство тревоги у нее усилилось после внезапной и странной смерти следователя Гнатюка. Артем тоже считал, что это не случайно. Он не посвящал ее в подробности своих действий, но сердце подсказывало женщине, что Павлов занялся расследованием убийства Ганакяна.

Когда мясо сварилось, Вероника процедила бульон, бросила в кастрюлю обжаренные овощи, заправила блюдо томатной пастой. После этого она покрошила туда пару зубчиков чеснока, укроп, накрыла кастрюлю крышкой и выключила газ.

Время постепенно приближалось к восьми вечера, но Артема все не было. Вероника позвонила ему, но телефон адвоката был отключен. Она прошла в гостиную и присела на диван.

«Лишь бы с ним ничего не приключилось», – подумала женщина.

Она сняла тапочки, подняла ноги на диван, поджала их под себя, прикрыла глаза и через минуту задремала.

Вероника проснулась спустя двадцать минут и не сразу поняла, что из прихожей доносятся какие-то звуки. В замочной скважине поворачивался ключ.

Из груди Вероники вырвался вздох облегчения.

«Наконец-то!» – подумала она, встала, поправила волосы и вышла в коридор.