Киллер для Айболита

Постояв в нерешительности, я без колебаний швырнул в сторону недокуренную сигарету и, сунув руки в карманы, покинул отель. Потому что я мог только пообещать Ксении яркое солнце в голубом небе, но вряд ли смог бы исполнить свое обещание. Изменить свою бестолковую жизнь я был не готов даже ради нее. Я привык к неприятностям и умер бы со скуки без грозовых туч над головой. «К тому же, — криво усмехнулся я, — кто она тебе? Так, девчонка с подиума… Проще надо ко всему относиться, Махницкий!» Остановив проезжавшее мимо такси, я упал на сиденье и отправился в «Ростов», постаравшись выбросить из головы беззащитно вздрагивающую спину отвернувшейся от меня Ксении…

ЭПИЛОГ

Муравейник токийского международного аэропорта деловито копошился в сумерках наступающего вечера, несущего с собой прохладу истомленному жарой городу. На ступенях здания аэровокзала стоял я, пожевывая фильтр неприкуренной сигареты и в последний раз окидывая взглядом землю, жители которой так и остались для меня непонятыми, а их философия — непознанной. Так уж вышло, что в своем путешествии я занимался чем угодно, только не поисками ответов на интересовавшие когда-то меня вопросы. Нельзя сказать, чтобы они стали безразличны мне теперь, нет; просто отодвинулись, уступив место другим, более насущным.

Усмехнувшись, я припомнил радость, неожиданно вспыхнувшую в мертвых глазах Киная, когда он заполучил желанные бумаги. Операция по их похищению прошла без сучка и задоринки, как и обещала Ксения. Было много пальбы, убитые с обеих сторон, но нас со Стрижом, благоразумно не лезущих на рожон, это не коснулось. Через час местное телевидение выпустило в эфир экстренный выпуск с сообщением о тяжелом и, скорее всего, смертельном ранении влиятельного бизнесмена Хэйрохито Сакато. Кинай удовлетворенно пялился на голубой экран, поглаживал портфельчик с документами и не знал еще, что гладит бомбу, подложенную под его костлявый зад стариком Сакато. В Киото начиналась очередная война между якудзой и нашей «братвой», и трудно было сказать, кто в ней окажется победителем.

Меня, во всяком случае, это совершенно не интересовало. Гораздо больше в данный момент меня заботил Стриж. Получив от Киная вместе с документами обещанный гонорар, он страшно возгордился и подумывает сейчас о продолжении так удачно, по его мнению, начавшейся карьеры вольного стрелка. Смешно сказать, он почему-то считает само собой разумеющимся, что я и дальше останусь его напарником, за что он милостиво обещал мне тридцать процентов от предстоящих барышей, мотивируя столь мизерную долю моей ленью и тугодумством. По всему выходит, что в напарниках он меня оставляет лишь из милости, чтоб я не умер с голоду. А потому недоумению Стрижа не было предела, когда я вежливо отклонил его предложение. Последние несколько часов он только и делал, что донимал меня болтовней на эту тему, и лишь сейчас он ненадолго оставил меня в покое, отправившись в бар и пообещав продолжить разговор в самолете. Но я надеюсь, что мне опять удастся применить испытанный однажды трюк с пледом и нейтрализовать этого болтуна хотя бы в полете. А еще у меня есть надежда, что однажды раздастся звонок, я подниму телефонную трубку и услышу голос Ксении…

Конец