Киллер с Альдебарана

- Периодически устраиваем субботники, наводим порядок, - смягчился Митрофанович, с одобрением косясь на наш аккуратный склад мусора возле палатки.

Затем дед дал нам несколько дельных советов и поделился со мной опарышами. Мерзость на вид, конечно, но клёв у меня начался сумасшедший, даже две чехони вытащил. А эту рыбку в вяленом виде я очень уважаю, хотя и костлявая.

В течение дня в нашу рощицу подтянулись ещё два рыбака. Также подошли к нам и Митрофановичу, которого хорошо знали, поздоровались, спросили, как клюёт, затем достали снасти и занялись промыслом.

Не сказать, чтобы от этого здесь стало многолюдно, территория позволяла свободно разместиться и большему числу людей, однако, учитывая нашу задачу, стало немного напряжённо.

***

Ближе к вечеру я полностью сосредоточился на прослушке. И поймал-таки фразу о том, что Хозяин пойдёт в баню один к семи часам. Меня такой вариант полностью устраивал, уже в шесть я залёг в палатке, наблюдая в бинокль за противоположным берегом. Снаряженная ВПВ лежала рядом, накрытая штормовкой.

Рядом с баней уже вовсю шуровал какой-то мужичок, подкидывая дрова в печь, выходившую наружу. Дым из её трубы поднимался вертикально вверх.

В 18.30 в сторону бани и обратно начала сновать девица, таскавшая туда выпивку и закуски. А в 19.00 в баню проследовал сам Кадыр Азаматович Бекмурзаев.

Вошёл, и не появлялся минут двадцать. Потом вышел, совершенно голый, дошёл до Волги, бросился в неё и поплыл. Плавал он минут пятнадцать, затем опять вернулся в парилку.

Я вылез, подошёл к Сашке и распорядился начинать собирать вещи, попутно контролируя, чтобы никто не заглядывал в нашу палатку. Хотя это было лишним: наши соседи были прикованы к реке, лишь время от времени кто-то из них извлекал из воды очередную добычу и укладывал в садок.

Ещё минут через двадцать, когда уже начало темнеть, Бекмурзаев опять вышел из бани. Ритуал повторился. Он зашёл в воду, поплавал, собрался выходить. Когда до берега ему оставалось метров двадцать, я навёл прицел на его затылок и всадил туда пистолетную пулю. Он обмяк, ушёл под воду, а затем всплыл, и его тело неспешно поволокло течением.

В этот момент в палатку заглянул Сашка с бешеными глазами.

- Атас!

- Внимание, граждане! Госкомитет по рыболовству! Приготовили средства рыбалки для досмотра, - раздалось снаружи.

Из припарковавшегося на дороге УАЗика в нашу сторону шли два человека в синей форме с надписями «Рыбоохрана».

- Спокойно! – я нажал кнопку согнала саморазрушения «гвоздиков», сложил ВПВ и вместе с биноклем засунул в сумку. Сверху положил одеяла, которые мы использовали в качестве подстилок.

Начал собирать палатку. Саша понёс в «Ниву» спальные мешки.

Инспекторы, естественно, в первую очередь подошли к нам.

- Мы уже собираемся, третий день здесь, надоело, - я кивнул на кучку мусора с четырьмя пустыми бутылками от водки.

- Покажите улов и чем ловили.

Мы продемонстрировали спиннинг, удочку и уже открытый к тому моменту багажник, в который Саша наложил травы и вывалил выловленную нами рыбу. При норме десять килограммов в сутки на человека, там было, от силы, кило пятнадцать свежей, и штучек двадцать подвяленной рыбки.

- Это всё?

- Посмотрите сами, - я открыл дверцы салона.

Рыбнадзоровец заглянул, кивнул, но не упускал нас из виду, пока мы собирали палатку и загружали в «Ниву» все пожитки. Включая мусор, что он приветствовал поднятым большим пальцем.

Второй служака в это время мирно беседовал с остальными рыбаками, похоже, он со всеми ними был давно знаком.

- Давай, Саша, ходу, но не нарушая правил и не превышая скорость! – скомандовал я Бурдейному.

Кто знает, как тут поставлена служба, когда хватятся Бекмурзаева и будут ли объявлять план «Перехват»? Мне совершенно не улыбалось быть остановленным и обысканным на въезде в Волгоград, и объяснять милиционерам, что это за пластиковый брусок лежит в машине. Хотя и не переживал особо, но засвечивать документы и попадать в какие-то протоколы в этот день не стоило. Мало ли как что повернётся.

Чуть отъехав от рощицы, мы притормозили, и я выбросил неиспользованные пули в Волгу.

Глава 19

Июль 1999 года.

Волгоград.

Я перестраховался, никаких дополнительных постов на въезде в Волгоград не было. Скорее всего, Бекмурзаева уже хватились, но тело его ещё не было найдено. Да и не факт, что в городе будут объявлять «Перехват» из-за убийства, совершённого за 150 километров отсюда.

Из уличного автомата позвонил Звягинцеву. Договорились встретиться.

Я сообщил ему, что заказ выполнен, и мы, в принципе, можем уезжать. Но если заказчик хочет, можно направить праведный гнев Камышинской группировки на какую-то конкретную банду. Естественно, за дополнительную плату.

Звягинцев ответил, что вопрос уже согласован, и дал папку с данными участника какой-то группировки по кличке Крекер. Предупредил, что это серьёзный человек, их штатный киллер.

Я взял бумаги и пообещал, что до завтра что-то придумаю. А сейчас надо ехать по домам, порадовать родственников уловом.

***

Мы тронулись, и тут я резко передумал.