Киллер с пропеллером на мотороллере

— Ага, — подтвердил полковник — Тут-то, Саша, и начинается наша с тобой тема. Некоторое время назад выяснилось, что часть награбленного уходит на сторону. У товарища Биляка обнаружился не только дворец в Карловых Варах, но и роскошное шале в Швейцарских Альпах, вилла на Лазурном Берегу и еще кое-какие мелочи. А затем цацки из мюнхенских и гамбургских магазинов стали всплывать у нас — в Москве, в Питере, в Киеве, в Тбилиси… Ты верно отметила его вежливость: товарищ Биляк знает, что надо делиться с вышестоящими товарищами. Я занялся этим делом всего месяц тому назад, но, как видишь, кто-то позаботился предупредить его — кто-то из Союза. И Биляк решил принять меры. Думаю, сначала он планировал договориться со мной по-хорошему. Подкупить, взять в долю… Но сейчас, спасибо Саше Романовой, ситуация кардинально изменилась.

— Почему?

— Почему, почему! — с интонацией отчаяния воскликнул Новоявленский. — Воры перестали бояться — вот почему! Воры готовятся к реваншу. И если я не уберу Биляка сейчас, он уберет меня сам, причем довольно скоро. Теперь я уже не карающий меч, а помеха для успешного бизнеса. Еще не совсем, но все к этому идет. И чтобы убрать меня, Би-ляку не понадобится посылать головорезов в Питер — он просто попросит о помощи своих советских друзей — тех, с кем раньше делился. Теперь поняла, зачем ты здесь? Пойдем-ка назад, в отель, что-то я замерз…

Мы молча шли по ярким праздничным улицам. Новоявленский ждал моего ответа. Он был напуган и, видимо, неспроста. Если уж такой человек и в таком звании так опасается за свою жизнь, причины тому наверняка достаточно веские. И, похоже, спасти его могу только я. Биляк ведь тоже не лыком шит — он тоже немалый чин в местной госбезопасности. Кроме того, здесь — его территория, его база, его люди…

— Ты, конечно, обратила внимание, что за нами следят? — вдруг спросил полковник

— Нет…

Он вздохнул:

— А ведь тебя учили… Эх, Саша, Саша… Впрочем, чему удивляться — ускоренный курс. Биляк сразу приставил ко мне слежку. Наверно, ожидал, что я привезу с собой целую команду телохранителей и ликвидаторов. А я приехал с маленькой секретаршей, которую он считает моей сердечной подружкой. Вот бедняга и недоумевает — где же все мое войско?

Я подавила в себе желание оглянуться.

— Константин Викентьевич, я вот чего не понимаю. Ясно, зачем он приволок вас для переговоров сюда, на свою площадку. Но какой смысл тянуть вас еще дальше? Тут-то он бог и царь, а в Вене уже нет.

— Бог и царь, это верно, — кивнул Новоявленский. — Но даже у бога и царя есть кое-какие ограничения. Биляк не может вот просто так взять и убить генерала КГБ. То есть физически может — хоть прямо сейчас. Вон та машина — видишь?.. — может в следующую секунду потерять управление и наехать на нас. Пьяный шофер, отказ рулевого управления и тормозов…

Я инстинктивно вцепилась ему в руку. Машина — обычное такси — не меняя скорости, проехала мимо.

— Но физическая возможность — это еще не всё, — продолжил полковник. — Подобное самоуправство не сойдет с рук никому, и Биляк хорошо это знает. Совсем иной коленкор — прикончить меня на чужой территории. Во-первых, это уже вне сферы его ответственности. Во-вторых, неизбежно возникнет вопрос: что я там забыл, в этой Вене? Зачем приехал туда под чужим именем, скрытно от всех? Не иначе как хотел обтяпать какие-нибудь личные грязные делишки… Не сомневайся — Биляк уже заготовил целую выгребную яму, чтобы вымазать меня дерьмом с ног до головы и там же похоронить. И всё: нет человека — нет проблемы. Я не могу туда ехать, понимаешь? Это верная гибель. Поэтому ты должна покончить с этим гадом здесь и сейчас.

Он ждал моего ответа. Он сделал все, чтобы убедить меня. Он раскрыл мне подоплеку происходящего, рассказал вещи, о которых обычно никогда не рассказывал, — «для моего же блага». Он чувствовал себя загнанным в угол, причем по моей вине: ведь это мне приспичило ни с того ни с сего убирать этого дурацкого генсека, чья жизнь, как выяснилось, была единственным реальным прикрытием для Новоявленского и его соратников… Он почти не сомневался, что под напором таких сильных аргументов я соглашусь и сделаю то, что он просит.

Но я не могла согласиться. У меня были свои приоритеты, при всем уважении и симпатии к полковнику Новоявленскому. Сатек все еще сидел в тюрьме, а не в квартире на Крюковом канале. Было бы просто глупо предпочесть в этой ситуации благо смертельно напуганного, но, в сущности, чужого человека. В конце концов, Сатек в эту минуту тоже отнюдь не блаженствовал…

— Простите, Константин Викентьевич, — сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно тверже, — но я продолжаю настаивать на нашей первоначальной договоренности. Биляк умрет не раньше, чем мой жених приземлится в Пулково.

— Ох… — простонал он. — Но я же тебе объяснил… это невозможно.

— Значит, сделайте это возможным, — столь же твердо ответила я.

Мы вышли на площадь перед гостиницей. Время было заканчивать разговор. Новоявленский остановился и некоторое время стоял так, потупившись, словно высматривая что-то на пражской брусчатке.