Киллерша

— Я киллер, но не слепая. Вы любите друг друга, — со стороны все выглядит нелепо, ведь я убийца, а не добродушный человек, который отправляет по-тихому влюбленных и этим самым спасает их. Но как бы то ни было, я тоже человек и не настолько эгоистичен, чтобы проигнорировать эту ситуацию. Это не касается моей жизни, моих отношений, однако я поступаю так, как поступаю. А сама не предпочитаю быть на их месте, а позже страдать и покончить жизнь самоубийством из-за того, что моё прошлое всегда будет преследовать. — Забери ее, если хочешь, чтобы она жила. И советую отсидеться в Нью-Йорке несколько дней, а потом поехать еще куда-нибудь. Желательно подальше.

— Купчинский в курсе дел?

— Он знает то, что я ему позволила знать, а ты ничего не расскажешь, — для подтверждения своих слов я наставила пистолет на парня.

— Ты ненормальная, — впервые за долгое время я увидела в глазах не страх, а смелость. — Оденься и смени повязку.

— Это моя квартира. Если захочу, могу и голой ходить, — запротестовала я. Мне так всегда говорил отец, и я так же отвечала.

— Я не удивлюсь, если владельцы этой квартиры не догадываются, что здесь кто-то живет или вообще убит, — а он ловит все на ходу. Но жилье я арендовала по-честному.

— Ты мне нравишься! — выкрикнула и улыбнулась.

Парень пошел в душ, а я пошла арендовать машину для сладкой парочки.

Еще в день я заприметила новенький Range Rover, который стоит недалеко от моей Тойоты. Да им не пользуются где-то так примерно шесть дней. Если им не нужна машина, то я ее одолжу — на время — наверное!

— Скажи мне, что это не угнанная машина, — такому утверждению я удивилась, потому что кроме отца никто не мог так с легкостью определить, что это не моя тачка. И этим самым Карпов начинал еще больше мне нравиться.

— За кого ты меня принимаешь? Конечно же, да, — врать не хотелось, а особенно на конец. Скорее всего, я вижу этого влюбленного по самые уши парня в последний раз и от этого как-то нехорошо. — Надеюсь, вы выживете, — а это я уже от души пожелала, а не саркастически, как умею.

— Спасибо.

— Не распускай сопли, Карпов, — я никогда не умела прощаться, так же, как и отец. Он ушел и не попрощался. Голый лист и все. Пистолет и деньги не считаются, ведь он знал, что деньги у меня есть и я умею их зарабатывать, а вот пистолет был для того, чтобы я не плакала, когда прочитаю письмо, а смеялась.

В тот день я дурела от смешанных эмоций.

6 лет назад

— Папа… — кричала с порога квартиры, которая была почему-то незапертой. — Почему у тебя дверь открыта? Или у тебя гост…

Я запнулась на слове, потому что гостей не было. Стоя на пороге, который вел к гостиной, я наблюдала стандартную картину в своей работе, но с одним отличием — самоубийство.

Роберт просто выпотрошил свои мозги.

Пистолет в правой руке, которая висела со стула, где и распростерлось, в непривычной позе, отцовское тело.

Я не плакала — шок был сильнее.

Прошла мимо тела и направилась в кабинет. Я знала, что вся квартира натыкан камерами, которые не так просто найти.

Открыла компьютер, ввела отцовский код, который знала наизусть — это было моё имя — Маргарет на латинском языке. Никто не знал, как же именно меня зовут, да и о моем существовании тоже. Роберт был довольно тайной личностью и все равно не смог защитить маму — его возлюбленную Ислу.

Я смотрела видео в третий раз. По щеке скатилась слеза, которую я не спешила вытирать.

Роберт не из слабаков: сел на стул, приставил пушку к голове и просто нажал на курок без раздумий.

Бах и все… его нет.

Судя по видео, он это сделал за 2 часа и 44 минуты до моего прихода.

Но это я поняла и без записи — такое количество крови как на плитке, вытекает в среднем из человека за три часа. Я удалила записи с камер наблюдения, а тогда пошла забирать отцовское тело, а уже после этого, сидя в кабинете, за стаканом виски, я нашла его подарок для меня: пистолет, чек и письмо.

"Извини. Извини, дорогая. Я научил тебя всему, что умел и знал, но пустота настигла меня. Я больше не могу без нее. Не могу… Береги себя и не влюбляйся. Это значительно хуже, чем смерть…

Люблю тебя, Маргарет.

Твой Роберт…

P.S Исли передам привет. Мы всегда рядом…».

Это письмо я перечитывала и перечитывала, выплакала все слезы и только после этого повезла папино тело на сжигание. Он хотел быть рядом со своей Ислой, поэтому я закопала урну с ним на ее могиле, а позже планировала сделать красивую надгробную плиту.

В тот день — день отцовской смерти, я была в последний раз на его квартире. Я платила хорошую зарплату пожилой женщине, которая приходила убираться час от часа.

Просто я не хотела возвращаться туда еще раз. Я не готова. Я не хочу почувствовать боль от потери родного человека. Это сломает меня…