Киллерша

— Да нет. Просто интересно: ты шлепаешь или тебя? — мужчина улыбнулся на мои слова и обхватив меня за талию, вывел из комнаты, в которую я не прочь вернуться, но с юристом.

Чтобы я там не говорила и должна признать — меня тянуло к Купчинскому…

Как бы это ни было плачевно, но я бы не могла отдаться Гиллу, даже несмотря на его сексуальность в такие годы.

Из улыбки этого зрелого мужчины ничего не было понятно, но я думаю, что он любит по-разному!

А вот то создание — Купчинский, все-таки что-то сделал со мной! Сволочь!

Не мала баба геморроя, взяла заказ на красавчика и заработала себе эту неприятность! Прошли мимо двери, которая вела в большую комнату и из неё доносился веселый писк — они явно пьют, несколько метров прямо, потом справа и мы перед массивной дверью.

Кабинет был довольно просторный. Никаких лишних деталей: массивный стол с креслом, диванчик, а напротив него большой книжный стеллаж.

Пока Гилл ковырялся за компьютером, я стала смотреть на книги, авторов, обложки. Они были все разные, но больше всего моё внимание привлекла одна: она была черного цвета, но не это меня заинтересовало, а то, что на ней изображен Форт-17 розового цвета. Такой же, как у меня!

Я посмотрела через плечо: Марк ещё был занят, а мои руки чесались, чтобы проверить свою догадку.

У моего отца была такая же книжная полочка в кабинете, также разные книги, но эта книга с пистолетом очень напоминала мне другую — такую же, но с синей Форт-17. Этот пистолет почти незаметен, но не смог проскользнуть сквозь мои пытливые глаза.

Поднесла руку и потянула книгу на себя.

— Бинго, — прошептала и удовлетворенно улыбнулась.

— Как ты? — на звук открытия тайных дверей вернулся Марк. Я на него коротко зыркнула, но смогла уловить шок.

— У моего отца такая же штуковина. И самое смешное это то…

— Ты дочь Роба? — не веря собственным догадкам, голосу и языку, спросил Гилл. На его лице было необычайно много эмоций, но бледноватость свидетельствовала о шоке.

Я не знала, что ответить, ведь о моем существовании почти никто не знал и Гилл один из них, но он явно был удивлен тем, что я дочь Роба, а догадался он…

— Книги? — не поверив сама себе произнесла и подняла взгляд на Марка.

Все было словно в тумане: я вытаскиваю пистолет в одно мгновение, а через секунду он уже приложен к голове мужа.

— Ты знал его? — зло кричу. Злость застилает глаза. Я не знаю, почему так реагирую. Каждое упоминание об отце и матери больно душит грудную клетку.

Да. Я пофигист, но и такие люди как я, имеют душу и слабые места.

Отец и мать мертвы, но это не значит, что я не уязвима!

— Отвечай! — рявкнула и отклонив пистолет, выстрелила в стену. — Слушаю!

Я знала, что все отцу друзья продали его местонахождение и он имел неожиданных гостей. Роба все это взбесило, и он докопался до правды и убил всех, кто был замешан в этом, но некоторые успели миновать смертной казни.

В голове шумело от набежавших мыслей. Решительный взгляд с моей стороны и разговор Гилла о чем-то, но я не слышала, что именно он говорит — перед глазами отец и его смерть.

— … друзья…друзья… — донеслось сквозь шум.

Я заставила себя сосредоточиться на словах, но это очень трудно сделать, когда в голове рой из мыслей, а перед глазами воспоминания.

Отошла назад, обхватила двумя руками собственную голову и крикнула изо всех сил: «а-а-а-а… а-а-а…».

Это всегда помогало мне унять злость, но в последнее время не очень срабатывало, и Гиллу повезло: я пришла в себя.

Мой пистолет снова был направлен на Марка, но голова светлее, чем минуту назад.

— Слушаю!

— Мы были друзьями! — мужчина явно боялся, что я снова не услышу его слова, том произнес эти три слова очень громко и быстро.

— Друзьями? — с иронией в голосе переспросила я и рассмеялась. — Все друзья Роба предали его! Большинство он убил, а остальные сбежали, и он не смог их выследить! Ты — остальные!

— Нет! Нет, Маргарет! — у него перехватило дыхание, и я замерла. — Я убил остальных. Никто не знал о нашей дружбе, поэтому мне было легче сделать это для него! Я был у него перед тем, как он застрелился! Он намекал! Я не понял… не понял… — мужчина сел на кресло, возле которого стоял и заплакал.

Спина вздрагивала, рука прятала лицо, но только не эмоции.

"Взрослый мужчина плачет… игра или нет?" — мой собственный разум боролся сам с собой, пока из глаз лились слезы.

— Докажи! Докажи своих правдивость слов! — мужчина вздрогнул от моего тона и убрав руку с глаз, посмотрел на меня: заплаканные, настоящие мужские глаза, эмоции, которые выливались наружу через мимику, жесты…

— Хорошо, — Гилл поднялся с кресла и прошел мимо меня в комнату, которую я открыла с помощью книги.

Руку с оружием я так и не опустила: не могла решиться на это без доказательств.

В отцовском случае, комната была продолжением кабинета, где было много оружия.

Эта же комната была чем-то похожа, но не такая: везде фото отца в молодости с каким-то мужчиной в военной форме, потом фото, где мама в белом платье с отцом и тем же самым мужчиной, потом мама с круглым животом, а на нем рука того же незнакомца, разные медали и ещё много разных фото.