Киллерша

— Твои предположения относительно моей беременности не имеют никакой подоплеки. Я никогда не говорила о том, что хочу стать мамой и даже больше скажу — я никогда ею и не стану… не в этой жизни. Если ты хочешь стать отцом, то обратился не по этому адресу — я только трахаюсь и получаю то, чего хочу, не давая ничего на замену. Так было всегда и будет век… для меня точно. Советую сбежать с корабля, если не хочешь погибнуть в шторме.

Девушка настолько спокойно говорила о таких вещах, что ввела меня в немой ступор. Бля! Но мы же не о погоде говорим! Но похоже для неё «это» та самая погода, которую я прекрасно понял. Я не вхожу в её планы и как только она выполнит задание, то сбежит на том самом корабле, в тот же самый шторм и даже не будет подозревать, что я поплыву за ней на спасительной шлюпке. Да, я буду иметь все шансы так и не доплыть до её корабля, но мои чувства слишком сильны по сравнению с этим штормом из крови.

— Предлагаю закрыть эту дурацкую тему, — девушка гасит окурок не о пепельницу, а о свою руку, чем удивляет меня ещё больше, но я не решаюсь больше ничего говорить и задавать какие-то вопросы, а просто иду в душ, оставляя Крис в одиночестве со своими тараканами.

Маргарет — Кристи

Холодно пиздец! Беспощадный ветер окутывает моё тело, вызывая сиротки, что подбираются к обнаженному телу, которое не прикрывает этот чертов халат!

Но лучше так, чем драться в конвульсиях с мыслями о сказанных мною словах.

"Тебе нужно его утихомирить, пока не стало слишком поздно!" — твердит мне подсознание, и я с ней соглашаюсь, но почему так паршиво на душе?

Мои пальцы с такой силой сцепились с перилами, что складывается такое впечатление, словно они во всем виноваты, а не я сама.

Бля! Как же классно всё начиналось: вонючая и ненавистная мной Канада, Ванкувер, юрист, который доводил меня до оргазма, который сама себе устраивала собственными же пальцами, выпивка, сигареты, трах без обязательств, любимое дело, острые ножи и моя игра, в которой я злой волк, а юрист бедная Красная Шапочка.

Разве я могла подумать, что всё обернется так, что я буду хотеть не убить жертву, а уберечь, превращусь из демона в ангела, хотя с черными перьями? Разве я могла такое предположить, что несколько минут назад растоптала «розовые сопли» юриста о свой топор своей демонической туфли?

Я хотела дать нам хотя бы неделю для наслаждения, для упоминаний, для беззаботности, но это невозможно. Своими словами растоптала его надежды, его розовые очки и не жалею, хотя в душу словно отряд кошек нагадил, а сердце сжимается от того какая же я сука, шизик и тупоголовая, что могла мечтать о том, что он не влюбится, не отдаст душу дьяволу. Ну хорошо! О душе дьявола я перегнула, что-то фантазия разошлась, но тем не менее, я оскорбила его и те чувства, которые он чувствует ко мне, подает их на блюдечке, а я так нагло забираю руку и ухожу прочь в тот миг, когда он вкладывает своё сердце, чувства в мои ладони. Я просто не в состоянии это всё удержать, поэтому и ухожу прочь, не оглядываясь.

Если на мгновение взгляну назад, хотя бы чуточку поверну голову, то не только увижу, но и услышу звон от разбитого сердца, а если не вернусь, то услышу его мягкое падение.

Позже Володя поднимет его, вытрет пыль и положит обратно — на отведенное для него место, оно оживет, возродится, начнет биться в привычном ритме, в том, которому было до меня, до нашей встречи, а я буду идти вперед по устланной дорожке из человеческой крови.

Лучше так, чем оно должно перестать биться навсегда за мой эгоизм, мои чувства, на которые киллер не заслуживает, потому что тащит в дом всю грязь, которую насобирал на пути домой. А её у меня вдоволь!

Уйдет он — уйду и я…

— Неужели это любовь?

Тихо спрашиваю у ветра, который собирает мои слёзы и слышу в ответ одинокие «ш-ш-ш…», которые всё дальше и дальше от меня.

Шумоизоляция отличная в этой квартире, поэтому я не слышу, вышел ли Владимир из ванной комнаты, но знаю, что не подойдет — не после сказанных мной слов.

Стою ещё некоторое время, чтобы слёзы высохли и лицо приобрело естественный цвет и только после этого захожу внутрь.

Когда оказываюсь на пороге спальни, то замечаю, что юрист наполовину одет для свидания, если не ошибаюсь.

— Ты думаешь одеваться? Или я должен тебя ждать как тот юноша два часа под подъездом? — в голосе слышится только игривость и весёлость, от чего я и сама заряжаюсь его настроением и отвечаю с улыбкой:

— Максимум под дверью спальни и не два часа, а пол, возможно.

— А можно я буду подглядывать, как ты одеваешься? — спрашивает опять Владимир и тащит меня в плен своих крепких рук.

Далее по голливудскому сценарию должен быть не самый плохой поцелуй, но не у нас: юрист просто обнимает меня и целует в макушку, а я обнимаю в ответ и жадно вдыхаю аромат его тела, пока он не набрызгал на него туалетной воды.

Нет, против неё я ничего не имею, но аромат его тела всё равно лучший, а особенно после секса, однако и тут нюанс — после секса со мной.