Киллит. Сбежавшая демоница

Уже знакомая мне амеба спокойно перетекла внутрь полностью и двинулась на меня.

— Пошло… Пошел вон! — взвизгнула я и кинула перьевым оружием.

Подушка увязла в желеобразном теле, а само тело еще решительнее поползло в мою сторону.

— Тебе чего от меня надо, склизкий телевизор? — испуганно вскочила я на кровать.

В ответ раздалось урчание… Вот теперь точно сожрет, пока никто не видит…

— Грум-гурум-рум… — изрекла амеба и коснулась моей ноги.

И я упала. Я падала, падала вниз в глубокой темноте, а мимо пролетали кадры из жизни, из детства. То, чего я никак не могла помнить — взволнованное лицо матери, ее короткий поцелуй и кровь из перерезанного запястья, которой она спешно рисовала на мне какие-то знаки, а после положила рядом амулет… Тот самый, что у меня выхватил отец, с символом белого демона.

Я все-таки упала на кровать. Воспоминания сразу утратили яркость, стали размываться, я хваталась за них, пытаясь сохранить, но запомнила только это. И сердце колотилось — то ли от испуга, то ли от увиденного, то ли от чего-то еще.

А Ойхо, не останавливаясь, проскользнул мимо, направившись к столу, коснулся его — по столешнице вспыхнули дорожки фиолетовых узоров, и тут же появилась еда. Ничего особенного — какой-то суп, хлеб и графин с водой. Оказывается, амеба приходила не съесть меня, а накормить… Таких официантов я еще не видела. Такого способа подачи — тоже.

— Спасибо, — разлепила я пересохшие губы, настороженно наблюдая за амебой, которая деловито направилась к двери. Учитывая, что завтрак мой был бесцеремонно прерван, пища была как нельзя кстати.

— Гур-гурук, — ответил Ойхо, перетекая в коридор.

Склизкую подушку пришлось бросить под кровать, а ночью спать, запихнув под голову один край одеяла и укрывшись другим, то и дело прислушиваясь к каждому звуку. Неудобно, неуютно, холодно… Чертов демон… Только попробуй меня здесь бросить!

Следующий день был еще тоскливее. Казалось, про меня все забыли, только Ойхо навещал два раза — кормил. Больше он меня не касался, и я была рада — стихийных воспоминаний не хотелось, ни хороших, ни плохих.

Только волнение все сильнее охватывало — что будет дальше? Что со мной сделают, если демоны решат пожертвовать своим залогом? На ум не приходило ничего позитивного, как я убедилась — понятия о справедливости у паладинов своеобразные…

Утром третьего дня дверь впервые открылась. На пороге стоял один из тех, что меня сюда конвоировал, сухо кивнул и жестом приказал следовать за ним.

— Куда? — взволнованно спросила я уже в коридоре, догадываясь, что не дождусь ответа.

— В Зал Совета, — все же ответил он, взяв меня за локоть и уверенно шагая вперед.

В Зале были все те же пять паладинов — блистающие, строгие, с чувством собственного достоинства, застывшего на лицах. А напротив стояли Макс и Аримар — с темными кругами под глазами, сжатыми губами — как два черных нахохленных ворона. Вернулись! Сердце радостно стукнуло о грудную клетку, но Макс вдруг виновато отвел взгляд… Что-то не так?

— Проходи, не стесняйся, — гулко произнес паладин, обращаясь ко мне.

Стражник довел меня до центра зала и остановился. Я сделала шаг к демонам, но он преградил мне путь. Волнение усилилось. Почему все так меня рассматривают и не отпускают?

— Жива, здорова, полна надежды, — прокомментировал сидящий с краю седовласый паладин и кивнул в сторону. — Мы бережно относимся к «гостям». Не то что…

Я проследила за его взглядом. У стены неподвижным мешком лежало тело в больничной пижаме. Истребитель… Тот самый, которого я приложила об стену. Он и жив-то сейчас благодаря этому — не увезли бы его в больницу, чуть позже присоединился бы к своим погибшим дружкам.

— Он сопротивлялся, — безэмоционально оправдался Макс.

— Естественно, — усмехнулся паладин и выдержал красноречивую паузу.

Демон нервно переминулся с ноги на ногу, дернул плечом.

— Я всего лишь его оглушил, — раздраженно буркнул он. — Пришлось, а то орал на всю палату…

— Пока он без сознания, Ойхо не сможет показать воспоминания. К чему была такая спешка? Мы вполне могли встретиться вечером… Или завтра.

Нет-нет, не хочу завтра!

— Сейчас я приведу его в сознание, — зло прошипел Асмодей и сделал шаг вперед. Взглянув на его лицо, я испугалась, что он не рассчитает силу и просто добьет мужика.

— Стой! — выкрикнула я. — Позволь мне.

Все взгляды обратились на меня, и пришлось спешно придумывать довод, чтобы не подпустить разозленного Макса к еле живому телу. Нет, мне не было жалко истребителя, сама бы в других обстоятельствах его прибила, но он ведь здесь не для этого.

— У меня… — посмотрела на сжатые кулаки демона. — Рука легче!

Асмодей понял: выдохнул, успокаиваясь, закрыл глаза, расслабил руки и кивнул.

— Пустите, — разрешил паладин, обращаясь к стражнику, и понимающе улыбнулся мне. — По дому соскучилась?

Дом… Когда это он у меня был в полном понимании этого слова?.. Но здесь оставаться не собиралась, это точно.

Я не позволила отразиться на лице эмоциям и ответила широкой улыбкой, чуть скулы не свело:

— Не представляете как!