Килограмм молодильных яблочек

— Я никогда никого не принимаю в этой комнате, — продолжала Элеонора Мария.

— Прекрасная комната! Самая красивая в этом замке!

— Правда? — Княгиня заулыбалась. — Я открою вам секрет, князь Франтишек терпеть не может здесь бывать, так как считает, что мои покои — верх безвкусицы.

— Глупости! — отрезала Яна. — Ваш муж еще не был в моей комнате! Вот где проявилось буйство моей ненормальной фантазии! А вы, Мария, зря скрываете, что любите яркие краски, женские мелочи и безделушки. Это здорово. Вам и самой следует одеваться поярче.

— Вы так считаете, Яна? — задумалась княгиня.

— Я вам когда-нибудь помогу, — пообещала Яна, — а сейчас я пришла по очень важному делу. Знаете ли вы, Мария, что ваш распорядитель замка — законченный негодяй?

— Почему вы так говорите о Константине?

— Поверьте мне на слово! Лучше увольте его, чтобы избежать дальнейших неприятностей!

— По его словам я уже поняла, что между вами произошло недоразумение, но это вовсе не значит, что он негодяй… — ответила княгиня.

— Он водит дружбу с содержателем борделя.

— Я не верю. Он работает здесь уже несколько лет, и у нас никогда не возникало ни одной проблемы с ним и ни одной претензии к нему.

— Конечно… — протянула Яна, — кто я вам, чтобы вы мне безоговорочно поверили? Константина вы знаете годы, а меня два дня. И все же моя совесть будет чиста, так как я вас предупредила.

— Не берите в голову, Яна. Вы тоже производите на всех странное впечатление, но я вижу, что человек вы хороший. А сейчас я хотела бы начать готовиться ко сну, — сказала княгиня, давая понять, что разговор окончен.

— Спокойной ночи… — Яна поднялась с кресла, разочарованная своей неудачной попыткой открыть глаза хозяйке замка на шарлатана Константина.

— Яна! — окликнула ее в дверях Элеонора Мария. — Вы так одеты… я не знаю, как выразиться… Завтра в замке прием! К сожалению, у нас с вами совершенно разные фигуры, а то я предложила бы вам свои туалеты на выбор. Может быть, вам нужны деньги? Вы не стесняйтесь…

— Я все поняла, — отрезала Яна, — деньги у меня есть. Неужели вы думаете, что ваш сын отправил свою девушку без денег? Я завтра сама что-нибудь куплю. А насчет Константина вы зря мне не верите! — сказала она и вышла из покоев княгини.

Она спустилась вниз, открыла входную дверь и оказалась во дворе. Марк возник словно из-под земли.

— Ты где была так долго? Я жду уже полчаса.

— Какой у тебя план избавления от Константина? — вопросом на вопрос ответила Яна. — По-хорошему княгиню убедить не удалось.

— Сейчас мы проберемся внутрь здания и украдем несколько ценных полотен, потом подкинем их Константину в квартиру.

— Зачем? — не поняла Яна.

— Мы поставим его перед выбором: или он убирается из замка, или мы сообщаем в полицию, что он украл картины из музея.

— Это шантаж и подлость.

— Верно. Это то же, что они со своим дружком проделали с тобой. Придется совершить нехороший поступок во благо общества.

— Ну, не знаю… — протянула Яна. — Не хватало мне еще картины воровать… Почему я тебе должна верить? Может быть, ты сам хочешь выкрасть картины и ищешь себе сообщника?

— Хорошо же ты обо мне думаешь! — усмехнулся Марк. — А я надеялся, что ты мне поможешь.

Яне стало неловко, ведь Марк так помог ей.

— Ладно, пошли… В замке и днем с огнем никого не сыщешь, а уж ночью и подавно. Я вообще удивляюсь, как его еще воры не растащили по кирпичику.

Яна с Марком вернулись в замок и крадучись пошли к лестнице, ведущей на второй этаж к галерее фамильных портретов. Со стен на них смотрели бледные лица предков Штольбергов. Яна поежилась, тишина замка действовала на нее угнетающе.

— Какие будем брать и сколько?

— Возьмем наиболее ценные, штуки две… Этого уже хватит, чтобы засадить Константина за воровство.

— Как ты узнаешь, какие из них наиболее ценные? Ты в этом что-нибудь понимаешь?

— Нет, но предполагаю, что большую ценность представляют портреты первых представителей рода Штольбергов, так как они самые древние.

— Точно!

Марк оглянулся и снял со стены портрет вельможи в большом воротнике.

— Так и понесем в раме? А если кто-нибудь увидит? — поинтересовалась Яна.

Марк принялся выдирать полотно из рамы, и вскоре пустая рама заняла место на стене. Так же он поступил со второй картиной. Яна скручивала первую картину в трубочку, когда внезапно раздался бой часов. Она выронила полотно из рук и, чертыхнувшись, подняла ее и снова принялась скручивать в трубочку.

— Чувствую себя музейной воровкой, причем у людей, которые нормально ко мне отнеслись. Я же их обманываю с самого начала.

— Все, уходим… — Марк, озираясь по сторонам, двинулся вниз по лестнице.

— Стой! — вскрикнула Яна. — Забери еще один портрет! В моей комнате висит портрет пренеприятнейшей особы в белом платье в полный рост. Она все время с укоризной смотрит на меня, словно упрекает меня в том, что я — самозванка.

— Подозрение падет на тебя, если исчезнет портрет из твоей комнаты.

— Ничего страшного, я скажу, что крепко спала. Картину ты же все равно вернешь, а я хоть одну ночь спокойно посплю без ее вездесущего ока.

Яна открыла дверь в свою комнату.