Километры саванов

Он пожал плечами, порылся в конверте, который держал как святую реликвию, и извлек оттуда фотографию, которую передал мне. Это вполне мог быть сыщик, описанный мне Ребулем, разве что помоложе.

– Вот он, Доливе, – сказал Фару. Я продолжал молчать.

– Ну так что?

Я спросил:

– У вас нет более свежего снимка?

Он хмыкнул:

– Да он совсем недавний. Его сделали всего несколько часов назад.

Из своего бесценного пакета он вытащил еще две совсем новые, ярко-блестящие крупноформатные фотографии, которые все время пытались свернуться. На одной Доливе предстал по пояс. На второй было видно только его лицо. То, что в альбомах художественных репродукций называют деталью. Как произведение искусства она бы не забылась. Малый выглядел поистине устрашающе.

Поднявшаяся со стула, чтобы полюбоваться картиной, Элен слегка вскрикнула.

– Дерьмо! – выругался я.

– Да, – вкрадчиво произнес Фару. – Наверное, и он так выразился. С воспитанием у него было неважно.

Он был похож на баранье рагу, только баранье рагу горячее.

Комиссар собрал свои картинки.

– Он это или не он? – спросил Фару.

Я обменялся быстрым взглядом с Элен:

– Он. Да, точно. А вы еще хотели ему сказать пару слов! Что с ним случилось?

– Две пули из винтовки 22-го калибра.

Мои скулы сжались. Но молодец я, вывернулся. Я засмеялся. Извлек из кармана пушку и протянул Фару:

– Его убил не я. Он отмахнулся:

– Уберите свой ствол. Прежде всего, это ничего не доказывает, а потом вас никто не обвиняет... Мы нашли убийцу.

– Осторожнее на поворотах, – заметила Элен.

– Он дожидался нас у себя.

– Вот как? – произнес я.

– Леменье, шантажист. Я выложил "Сумерки":

– Но он тоже мертв!

– Можно подумать, они убили друг друга.

– Гм... и... а какова же моя роль?

– Никакая. Во всяком случае, я так надеюсь. Но мне показалось забавным, что у вас произошла стычка с Доливе в ночь его смерти...

– Стычка – это громко сказано.

– Но ведь он вам наступал на мозоли?

– Куда деваться? Он же бывший полицейский.

– И был очень пьян?

– Во всяком случае, так выглядел.

– По мнению врача, он не пил... Был один?

Я зевнул, будто после тяжелого перепоя.

– В моих глазах он двоился.

– Вы не припоминаете никаких важных подробностей?

– Нет... Скажите-ка...

Я постучал по номеру "Сумерек":

– ...Относительно Леменье. О нем пресса сообщает, но о вашем Доливе...

Фару вздохнул:

– Он был мерзавцем из мерзавцев, но работал у нас. Поэтому мы и не шумим. Его тело было обнаружено раньше, чем Леменье, и когда вы звонили, я еще об этом не знал, но коллеги пронюхали и смолчали...

– Так, значит, они убили друг друга? Я имею в виду не ваших коллег, а Доливе и Леменье.

– Похоже. В теле у Доливе обнаружены пули, соответствующие оружию Леменье, а в том – три пули из ствола, найденного при Доливе.

– Чего же вам еще желать? Как говорится в таких случаях, следствие прекращено.

– Все это пустые слова. По всей видимости, события разворачивались следующим образом. Доливе и Леменье знали друг друга. На улице Фейдо никаких следов взлома. Леменье использовал самых разных людей, а Доливе был старый шпик, он немало знал. Вчера они разругались. Может, Доливе потребовал денег, а Леменье имел славу скупердяя. Короче, они обменялись выстрелами. Леменье остался на месте, Доливе же отправился тихонько подыхать на стройплощадку ремонтируемого дома у сквера Лувуа, где утром его обнаружили каменщики. Как видите, далеко он не ушел. Может быть, патруль на велосипедах заставил его там укрыться, а выбраться оттуда он уже не смог. Помимо удостоверения личности и револьвера у него в карманах было сто тысяч франков наличными, наверняка украденных у Леменье.

– Мне это кажется убедительным.

– Ясно и убедительно. Однако...

Он хлопнул кулаком по левой ладони:

– ...не исключено, что я брежу. Доливе был дружком Перонне. И вот... Боже мой! Обычно я веду следствие, не впадая в бредовое состояние, но стоит силуэту Перонне замаячить на горизонте, как я схожу с рельс...

Я улыбнулся:

– Перонне и Нестор Бурма.

– Что?

– Ну, я не знаю, но... Доливе искал ссоры со мной в кафе. Он умер в двух шагах от агентства. И, может, работал в частной конторе...

Фару покраснел:

– Вы приписываете мне весьма странные намерения, Бурма.

– Ничего другого приписать вам не могу. Послушайте, он занимался частным сыском?

– Ничего об этом не знаю. Конечно, мои люди это проверяют. Ничего нельзя упускать из виду.

– Даже возможность что-то пронюхать у бедного Нестора? В любом случае, могу вас заверить, Фару, в одном: на меня он не вкалывал.

– Повторяю, вы приписываете мне намерения, которых у меня нет.

– Тогда выскажите мне свои намерения и мы будем в расчете.

– Охотно... Этот Перонне сводит меня с ума. Мне никак не удается его сцапать, и надо мной уже начинают посмеиваться. Вы понимаете, Доливе способствовал его побегу. Доливе был одним из его корешей, И не в привычках Перонне отказываться от друзей. Если бы Доливе нуждался в деньгах, Перонне их бы ему дал. Доливе было ни к чему обкрадывать Леменье.